Форум » Кофейня » La causerie dans l'atelier » Ответить
La causerie dans l'atelier
Руаль Шалье: Беседа в мастерской. В мастерской Реньо было достаточно света, тепло, уютно, пахло красками. Повсюду были эскизы, палитры, кисти, карандаши, уголь, стояли мольберты. От двух мольбертов около неё доносился запах сосны, леса, их принесли в мастерскую только сегодня. Это было лучшее место в Париже, как казалось Руаль. В этой мастерской пахло вдохновением, какой-то лёгкостью, здесь исполнялись желания и творилось искусство... Руаль вздохнула. Вот только не для неё... Картина не получалась, уже около получаса она снова и снова пыталась нарисовать тень на носу у античного бюста. Но тень вредничала и не рисовалась правильно, из-за этого нос казался сломанным. Когда тень снова не получилась, у Руаль возникло желание бросить уголь на пол и убежать из мастерской, а затем в голову пришла идея отбить античному герою нос и сказать, что она всё верно нарисовала. Девушка снова вздохнула. Что же делать? Она пришла в мастерскую всего второй раз, но с самого начала всё не заладилось. У неё не получалось. Прошлый раз мэтр похвалил её работу, но в ней было слишком много недостатков. "Очень неплохо для первого раза", - сказал он, и всё... Но она же могла лучше! Могла и может! Просто... Просто здесь у неё не получается... Не ясно по какой причине, она чувствует себя зажато, неудобно, лишней. Ей нужно хоть с кем-нибудь познакомиться тут... Как будто в подтверждение её мыслей мимо мольберта Руаль прошла темноволосая девушка, которую маэстро на прошлом занятии очень хвалил и даже, кажется, ставил в пример. Руаль улыбнулась девушке, вроде бы ту звали Элеонорой, представилась и, извиняясь за то, что отвлекает её, попросила помочь.
Ответов - 45, стр:
1 2 All
Элеонора Дюпле: …Занятие подходило к концу, а Элеонора не рассчитывала задерживаться, к тому же она мысленно перебирала домашние дела, – и еще нужно переписать вечером речь Максимильена! – поэтому она слегка рассеянно спросила: – Помочь?.. Милая тема!
Руаль Шалье: - Да... - немного смутилась Руаль. Ей показалось, что девушку угнетало её предложение. - Видите ли... Я здесь была только второй раз и никого не знаю... Мэтр Реньо сейчас занят... И я слышала, как он хвалил одну из ваших работ на прошлом занятии, - немного запинаясь, проговорила девушка. - Я подумала, что вы могли бы немного помочь мне вот с этим... - Руаль растерянно указала на "сломанный" нос.
Элеонора Дюпле: – Это вовсе не сложно… – Элеонора взяла в руку уголь. – Видишь, вот здесь нужен блик… А здесь тень… Тут – полутень… И нет надобности называть меня на «вы».
Руаль Шалье: - Хорошо, - улыбнулась Руаль, любуясь носом, который больше не казался сломанным. - Ты здесь давно занимаешься?.. - уже было начала Руаль, но тут спохватилась, - Ой, прости, Элеонора, ты верно куда-то спешила...
Элеонора Дюпле: – Достаточно давно, – кивнула девушка. – Прости, я бы помогла тебе более серьезно… Но мне в самом деле сегодня следует быть дома пораньше. Столько дел! Я даже не знала, смогу ли пойти на это занятие, – Элеонора замолчала, не желая провоцировать расспросы.
Руаль Шалье: Руаль посмотрела на нарисованный ею античный бюст, отметила, что нос у него теперь нарисован более уверенно, чем остальные части лица, решила, что сейчас она этот бюст всё равно не дорисует, а дома её ждёт противный манжет мужской сорочки, который должен быть обязательно подшит к завтрашнему утру. - Я, пожалуй, тоже пойду, - смущённо сказала Руаль. - Нужно закончить заказ до завтра... А на рисунок у меня сейчас всё равно терпения не хватит...
Элеонора Дюпле: Руаль не производила впечатления излишне любопытной собеседницы или девицы, склонной к сплетням. Некоторые ученицы уже начинали собираться, и Элеонора, облегченно вздохнув, что не привлечет излишнего внимания, кивнула: – Если нам по пути, мы могли бы пойти вместе. Где ты живешь?
Руаль Шалье: Руаль вытерла вымазанные в угле пальцы. - На Сент-Оноре, дом с зелёной крышей... - пробормотала она, быстро собираясь. - Неподалеку от Якобинского клуба. Девушка нашла глазами мэтра Реньо и попрощалась с ним.
Элеонора Дюпле: – Я живу в доме номер 366, – Элеонора внимательно посмотрела на Руаль, но той, казалось, эти слова ничего не говорили. Неужели такое может быть? Это все облегчало, избавляя от ненужных тем. Почему-то многие верили, что у нее особые привилегии и она свободна рекомендовать Робеспьеру те или иные решения. –…Интересное у тебя имя, – заговорила Элеонора, когда они уже шли по улице.
Руаль Шалье: - Да... Все удивляются, - немного отрешённо проговорила девушка. - Отец хотел мальчика... Все почему-то были уверены, что после моей сестры родится именно мальчик, но родилась я... А мой отец был человеком неунывающим. Когда ему сказали, что родилась девочка, намекая, что его мечты не сбылись. Он спросил: " И что с того? И что, что девочка?" Вобщем, он не стал менять никаких своих планов... Он воспитывал меня как мальчишку, и даже имя решил дать предназначенное для наследника... При мысли об отце Руаль улыбнулась. Девушка понятия не имела, как на её слова отреагирует Элеонора. Многие пугались, им казалось это противно, но сейчас это заботило её меньше всего.
Элеонора Дюпле: Элеонора ответила не сразу, поскольку была человеком достаточно замкнутым, а в после того, как в их жизни появился Робеспьер, она особенно хорошо узнала цену вовремя и не вовремя, уместно и неуместно сказанным словам. – А у меня три сестры и брат, – сказала она, помолчав. – Самая старшая из нас замужем… Младшая тоже не так давно вышла замуж. – Девушка плотнее закуталась в накидку и поспешно сменила тему, улыбнувшись: – Значит, ты легко можешь дать отпор всем врагам, Руаль? Сейчас нам очень важно быть смелыми. Руаль, Бабетт вышла замуж в августе 1793, допустим, сейчас декабрь, то есть фример. Вы уже знаете, что Николя пропал?
Руаль Шалье: - Ну... Не всем, - задорно улыбнулась Руаль. - Но оружием я владею, да и скакать верхом для меня не проблема. Руаль смотрела на Элеонору. Она чем-то огорчена? Она так сказала про своих сестёр... Влюблена? Девушка почувствовала, как розовеют щеки и постаралась отвернуться. - Смелыми? Да... Кто бы сказал это моей матушке... После смерти отца она очень изменилась.
Элеонора Дюпле: Элеонора с сочувствием посмотрела на новую знакомую. – Мне посчастливилось жить и с отцом, и с матерью… Когда… это произошло? Ты вольна не искать моей доверенности, если не хочешь… Это будет вполне справедливо и я пойму это.
Руаль Шалье: - Да тут нет секрета... Он погиб при взятии Бастилии, - Руаль опустила голову. - Я уверена, он не желал бы более достойной смерти, - Шалье улыбнулась собеседнице, прогоняя нахлынувшие воспоминания.
Элеонора Дюпле: – Наша жизнь изменилась тогда, Руаль, – ответила Элеонора. – Уверена, твой отец гордился бы тобой, как ты гордишься им. Я слышала от… Знаешь, как говорил Юлий Цезарь? Ничего не сделано, если остается еще что-то сделать. Я думала над этими словами, но все же не могу с ними согласиться полностью, как, возможно, следовало бы.
Руаль Шалье: Руаль кивнула. Смерть отца она как-то смогла пережить, по крайней мере, она смирилась с тем, что его больше нет с ними. Но Николя… Брат не давал ей покоя, просто невозможно, чтобы он погиб, он просто не может дать знать о себе. Он точно жив! Николя не мог просто так умереть, он не такой! Она-то знает, какой её братишка на самом деле... Шалье отчаянно сражалась с воспоминаниями детства, стараясь думать о чём-нибудь более лёгком. Девушка опустила голову, осмысляя только что услышанные слова, но как ни странно высказывание Цезаря её не заинтересовало. "Эта Элеонора... Она так странно говорит, - про себя рассуждала Руаль.- Как будто что-то скрывает... Слышала от?.. Интересно... Страшно интересно!" Но расспрашивать, кто же этот «От…», девушка не стала. - Да, наша жизнь изменилась и, откровенно говоря, я не совсем ещё поняла, в какую сторону… Но вроде бы в лучшую, - Руаль снова заулыбалась. - И, похоже, слова Цезаря вполне подходят для того, что сейчас происходит.
Элеонора Дюпле: – Ты очень решительная, – улыбнулась в ответ Элеонора. – Я всегда долго думаю перед тем, как дать ответ или сделать что-то… Наверное, такая привычка не всегда хороший помощник. Значит, ты уверена в этом? Как бы я хотела знать, что еще нам предстоит сделать!.. – Она помолчала и после паузы спросила: - Мадлен или Жанна не докучали тебе разговорами о политике? Они всегда… – Элеонора вновь умолкла, стараясь подобрать слова. Казалось, процесс бывшей королевы или жирондистов был совсем недавно, хотя прошло почти два месяца... – Они могут говорить разные веши… порой резкие… если услышишь их, просто сделай вид, что тебе нет до этого дела.
Руаль Шалье: - Нет, я ещё не с кем ни знакома... - пожала плечами Руаль. - Да и о политике обычно не беседую... Моя матушка после ухода Николя на войну боится всего связанного с политикой, поэтому мало кто знает, что я республиканка, как это не странно. И... И эта решительность - не такой уж хороший помощник. Моя сестра утверждает, что она когда-нибудь меня погубит. Шалье оторвалась от созерцания булыжников у себя под ногами и посмотрела на небо, оно было светло-розового цвета, на западе тёмно-серые облака плыли в ярко красных лучах садившегося солнца. "Как будто пожар, - подумала Руаль. - Хоть картину пиши!" - Да, не как узнать в какой переулок сворачивать, если не понимаешь, где находишься? Скорей бы уже закончилась эта не определенность!
Элеонора Дюпле: – Скоро совсем стемнеет, – откликнулась Элеонора, поняв, что взгляд девушки привлекли краски заката. И продолжила, стараясь донести до знакомой то, что было так дорого ей: – Сейчас не время для сомнений, Руаль. Те, кто взял на себя ответственность за нашу республику, делают все, чтобы положить конец раздорам. Но какие странные слова ты сказала! Ты не роялистка, значит – республиканка, как иначе? Сейчас никто не может остаться в стороне.
Руаль Шалье: - Я понимаю... Но я также понимаю матушку, она потеряла мужа и сына. Она отдала их республике, - Руаль вздохнула. - Моя матушка боится потерять и нас с Жанной, поэтому мы пытаемся слиться с толпой, ничем не выделяться, спрятаться... "Что с моим характером не так-то просто"... - закончила про себя Шалье. - И плыть по течению, - произнесла уже вслух Руаль, пряча озябшие руки в муфту.
Элеонора Дюпле: Слышать эти слова почему-то было больно. – Но подумай, что может случиться с тобой и сестрой? Несчастье с вашим братом и отцом произошло по тем причинам, которые не могут затронут вас… Вы же не возьмете в руки оружие, – постаралась она успокоить девушку.
Руаль Шалье: - Ох, я всё это понимаю... Но матушка... Сейчас всё так скоро меняется, что ей сложно свыкнуться. Не так давно общество восхваляло короля, а сейчас его приверженцев казнят. Матушка уверила себя в том, что и без таких мелких и незаметных людей, как мы, всё решат, решат за нас, - Руаль грустно опустила голову. - Как и всегда до этого. Я не тот человек, который будет доволен, просто плывя по течению... Шалье задумалась. А не слишком ли много она выкладывает почти незнакомому человеку? - А вот насчёт оружия это ты зря, - уже задорно сказала девушка. - Вполне могу! Руаль заулыбалась. - Да и в конце концов многим приходится хуже, мы живём себе и живём, преодолевая трудности, привыкая к переменам, смотрим на плоды этих перемен, радуемся, скорбим... А каково тому, кто вершит эти перемены, особенно если это человек чести? Это ужасная ответственность! Мне страшно представить, что было бы со мной в такой ситуации...
Элеонора Дюпле: – Тому, кто вершит эти перемены, помогают его единомышленники, которые также отвечают каждый за свое дело…Что до ответственности – это тяжелая ноша…Но иначе не может быть. – Пошел легкий снежок, и Элеонора вновь посмотрела на небо. – Завтра, наверное, будет холоднее…
Руаль Шалье: - Да, ветер холодный, - девушка поёжилась. - Сейчас бы горячего чаю... Руаль вдруг как будто опомнилась. - Может, зайдём ко мне? Попробуешь вишнёвого варенья. Жанна великолепно его готовит! Пойдём же! Руаль взяла Элеонору под руку и потащила в сторону дома. Про то, что мадемуазель Дюпле куда-то торопилась, она конечно забыла.
Элеонора Дюпле: – Но я… я не могу, – Элеонора едва поспевала за ней и в конце концов остановилась. – Мне нужно помочь готовить ужин… и я хотела убраться в комнате…
Руаль Шалье: - Ну... Комната может подождать! - Руаль продолжала тащить Элеонору, вспоминая бардак в собственной комнате. - Да и твоя семья не будет очень огорчена, если ты им не поможешь... Ты же говорила, что у тебя есть сестра, она же может помочь, а поужинаешь у меня!
Элеонора Дюпле: – Это не моя комната… Это комната нашего жильца, – не захотела лгать Элеонора, – он в эти дни снова приходит поздно, и я как раз думала все сделать… Кроме того, нехорошо будет мне не появиться на ужине.
Руаль Шалье: Руаль немного расстроено посмотрела на Элеонору. - Жильца? - протянула она. - Ясно... И тут ей в голову пришла одна вещь. Уж не о нём ли вздыхает Дюпле? Девушка озорно заулыбалась, почувствовав какое-то смущенье в Элеоноре и решив, что докопалась до правды. - А кто он? - с живым интересом спросила девушка.
Элеонора Дюпле: – Один из депутатов Конвента. Он впервые появился у нас после тех ужасных событий на Марсовом поле в июле 1791-го… Отец пригласил его переждать, пока все не стихнет, а затем мы предложили остаться…– уклончиво ответила Элеонора. Конечно, Руаль скоро все узнает, не может не узнать, но как ей не хотелось снова начинать привычный разговор! Каждый раз он проходил немного по-разному, но чаще всего завершался одним образом: люди почему-то уверялись, что она имеет влияние на Робеспьера и является чуть ли не его доверенным лицом. Впрочем, когда ее считали лишь прислугой, это было не менее странно – настолько странно, что ее это даже не задевало... Хотя порой обидные слова действительно ранили.
Руаль Шалье: Руаль покраснела, от осознания того, что сейчас хотела спросить, депутат он или кто ещё её не интересовало. - Он красив, не так ли? - весёлым и немного заговорщическим тоном спросила Шалье и покраснела ещё больше.
Элеонора Дюпле: – Очень, – улыбнулась Элеонора. – Но похоже, сам он так совсем не считает, хотя одевается всегда очень аккуратно.
Руаль Шалье: Руаль всё продолжала улыбаться, ей почему-то было очень радостно за Элеонору. - Депутат? М-м-м... У него, наверное, много работы... Такие люди редко оглядываются вокруг, но ничего невозможного нет... - Руаль уже решила для себя, что Элеонора должна быть обязательно влюблена в этого депутата и продолжила разговор, приняв это за факт. - А какой он, вообще? - не унималась девушка, уже рисуя в воображении рыцаря без страха и упрёка.
Элеонора Дюпле: – Серьезный… целеустремленный… Умный и отзывчивый… С ним всегда очень интересно разговаривать, – Элеонора спохватилась. – Но почему ты спрашиваешь?
Руаль Шалье: Руаль оторвалась от созерцания прекрасного рыцаря у себя в воображении. - Я? Да нет особенных причин, просто думаю... Судя по описанию, тебе есть в кого влюбляться, - Шалье пожала плечами. - Мне бы так, знаешь, как в детских сказках... Принц... Принцесса. Девушка мечтательно улыбнулась. - Всегда хотелось верить, что так оно и будет... Целеустремлённый, умный, отзывчивый... Красивый... Что же ещё нужно. Ты не обижайся, - Руаль чувствовала себя неуютно, она не умела общаться на такие темы, всю жизнь она старалась быть жёсткой, уверенной в себе, бесстрашной, похожей на мальчишку, но сейчас Руаль не могла не говорить! - Просто, как только мы вышли из мастерской, я подумала, что ты, верно, влюблена в кого-то... И мне так хотелось разгадать эту тайну... - девушка замялась.
Элеонора Дюпле: Элеонора тоже чувствовала себя стесненно – она не привыкла к таким разговорам, тем более что рассказывать что-то про Максимильена, кроме того, что было общеизвестно, представлялось ей неправильным. Она могла бы рассказать… Как он читает им вслух Корнеля… или как она однажды попробовала дать ему урок музыки… Однако он вскоре сказал, что лучше послушает ее или Бабетт, а ему учиться уже поздно, и пошел к себе… Но не расскажет. Внезапно она осознала, что именно сказала Руаль, и совсем смутилась. – Влюблена?.. Я… я просто очень уважаю этого человека.
Руаль Шалье: - Понимаю, - сказала Руаль, всё больше убеждаясь в своей правоте, сама не зная от чего. Солнце совсем скрылось, и Шалье стала бить дрожь. - Ему, наверное, тоже не до любви... - задумчиво продолжала она. - Подумать только, какой груз ответственности на нём лежит. Невозможно контролировать всё и везде, нельзя угодить каждому, это тяжкое бремя...
Элеонора Дюпле: – Да… Мне бы так хотелось, чтобы ему было легче… – Элеонора помолчала. – …Ох, да ты же совсем замерзла!.. Пойдем, мы почти пришли, не лето сейчас, чтобы стоять и разговаривать.
Руаль Шалье: Руаль кивнула и ускорила шаг. - И всё же знаешь... - Шалье показалось, что она расстроила свою новую знакомую этими словами и попыталась загладить свою вину. - Этот беспорядок, который принесли перемены, не может продолжаться вечно, уверена, скоро всё станет спокойным, привычным и мы все порадуемся результатам. Руаль действительно так считала, по крайней мере, она этого хотела. Уже была видна зелёная крыша её домика, на кухне горел свет, девушка улыбнулась своим мыслям, предвкушая тепло, крепкий чай с вересковым мёдом, присланным её дядюшкой, который считал его лучшим лекарством.
Элеонора Дюпле: – Иначе нельзя добиться нового, Руаль… Сейчас всем трудно. Он был бы благодарен тебе за эти слова… Дом выглядел очень уютным. Сколько раз она проходила мимо него, будучи не знакомой с жильцами! Зайти на минутку?.. Не обидела ли она гостеприимную знакомую? Нет… ей нужно спешить, ведь Максимильену так нравится ее выпечка, а недавно как раз удалось достать немного муки…
Руаль Шалье: - Ну? Ты точно не выпьешь со мной чашечку чая? - спросила Руаль, почти не надеясь на положительный ответ, когда настала пора расставаться.
Элеонора Дюпле: – Я не могу… Прости… Меня будут ждать… Я обязательно приду к тебе в следующий раз, мы ведь вскоре увидимся, – Элеонора улыбнулась. – У мэтра Реньо занятия дважды в декаду… Я стараюсь их не пропускать.
Руаль Шалье: Руаль улыбнулась, пожелала Элеоноре удачи и уже собиралась уходить, но любопытство перебороло её. - Кстати, а как имя этого умного, красивого, целеустремлённого, аккуратного и отзывчивого депутата? - что-то подсказывало Руаль, что ответ её удивит.
Элеонора Дюпле: Элеонора замялась, но понимая, что смысла скрывать далее то, что представляет предмет толков для большинства горожан, нет, ответила: – Это имя тебе хорошо знакомо… Гражданин Максимильен Робеспьер.
Руаль Шалье: Несмотря, на ожидание чего-то подобного Руаль была задорого удивлена. Романтический настрой был мгновенно вытеснен мальчишеским желанием не выказывать своего удивления, сделав вид, что она так и думала, иными словами девушка по имени Руаль вернулась в своё обычное расположения духа. - Тогда пожелай ему удачи тоже, - засмеялась Шалье, весело запрыгав по ступенькам, ведущим в её дом, и помахав на прощание Элеоноре рукой.
Элеонора Дюпле: Вот так просто… Ни расспросов, ни просьб… Неужели ей в самом деле так ответили? Элеоноре вдруг стало удивительно легко на душе. Хорошо, когда встречаешь хороших людей. И она заспешила к церкви Успения, напротив которой был ее дом. И вот уже как два с половиной года – его. Чудесный отыгрыш получился, спасибо.
полная версия страницы