Форум » Кофейня » Дом Беатрис » Ответить
Дом Беатрис
Беатрис Ларошдрагон: Беатрис встряхнула головой, локоны забавно подпрыгнули, растягиваясь и снова скручиваясь пушистыми спиральками - лишнее подтверждение тому, что щипцов и папильоток здесь не употребляли, мягкая волна темно каштановых прядей свободно растеклась по плечам. Маленькими гребнями она аккуратно подхватила волосы над ушами, оставив основную массу кудрей ниспадающими за спину. -Что скажешь, Эглантин? Она медленно повернулась перед ним. Беатрис не нуждалась в зеркале, чтобы убеждаться в своей красоте - достаточно было отражаться в глазах Фабра.
Эглантин: - Это не мальчик, это сущее наказание на старости лет! Да, мой! Вчера ему задали трепку за дерзость, а сегодня его одолела жажда странствий. Я могу забрать это чудовмище или вы собираетесь отвести его в участок? Тащить мальчишку в кутузку вообще-то не было никакого смысла. Благо и папаша объявился, вроде бы вполне приличный и благообразный гражданин... Поколебавшись, старший патруля на всякий случай потребовал: - Документы у вас какие имеются, гражданин? Документы у гражданина "Сазерака" имелись. Также как и заготовленное объяснение тому, что житель Парижа делает в Гавре. Но жандрам, мельком глянув в бумаги, толкнул ревущего пацана к его родителю, браво подкрутил ус и посоветовал задать мальчишке хорошую трепку по возвращению домой, чтоб помнил свое место и не забывался. Отец, прихватив непутевого сынка за плечо, уселся в фиакр. Лошадка поцокала копытами в сторону гавани. Арман-Франсуа вытирал рукавом замурзанную мордашку, с ужасом ожидая от сидевшего напротив человека трепки, угроз сдать его, АРмана-Франсуа, в работный дом или вообще выбросить на следующем перекрестке. Дождался же спокойно сказанного: - Твоя мать утром с ума сойдет, когда обнаружит, что ни тебя, ни меня нет. Но, раз мы все равно в городе, надо бы сделать что-то полезное. Поедем в гавань. Кстати, бежать без единого медяка в кармане - глупо. И что, ты рассчитывал всерьез пешком дойти до Парижа? Да ты бы и пары лье не прошел, как тебя поймали и ободрали, как липку. Подрастешь, тогда беги. Я сбежал из дому, когда мне столько стукнуло пятнадцать.
Беатрис Ларошдрагон: Арман хлопнул ресницами, не понимая, то ли расценивать этот тон и эти слова как утонченное издевательство, то ли принять их за чистую монету. -Ну, у меня была копилка - когда мы жили в Бордо - только я ее разбил еще на позапрошлое Рождество, и там все равно даже на большой пряник не хватило... - простодушно поведал он.
Эглантин: - И ты купил маленький, - предположил Эглантин. Мальчишка хлюпнул носом еще раз и осторожно кивнул. - Что ж, в жизни иногда приходится довольствоваться не тем, что хочется, а тем, что возможно получить. Стоп, приехали. Их высадили в начале Морской набережной - длинной, выгнутой полукругом, загроможденной складами закрывшихся компаний и торговых домов, навесами, под которыми стояли рыбачьи баркасы и тут же сушились сети, какими-то покосившимися домишками и вполне пристойными бюргерскими домами. Над серо-сизым морем орали чайки, покачивались корабли - мальчик, надавно покинувший Бордо, смотрел на них без интереса, Эглантин, давно не покидавший Парижа - с неким мечтательным восторгом. Крикливая и замотанная в лохматый платок гражданка почтенных лет торговала под навесом пирожками с рыбой, Аоман вцепился в купленный гостинец и зачавкал так, что даже ушки зашевелились. Они шли вдоль набережной, ее дальний конец упирался в нависшую над Гаврской бухтой крепость, и даже отсюда были различимы крохотные искорки на стволах пушек.
Беатрис Ларошдрагон: Арман расправился с пирожком, украдкой отер пальцы о подкладку и без того уже изгвазданной в уличной грязи курточки и почти примирился с действительностью. Плохой человек не станет кормить чужого ненужного мальчика пирожками с рыбой, это факт. Поэтому Арман несколько успокоился и начал испытывать угрызения совести от того, что так легко решился бросить свою бедную мамочку. -Гражданин Фабр, мы же не расскажем маме, что я убегал?
Эглантин: - Дитя, - устало вздохнул Эглантин, - гражданин Фабр в данный миг пьянствует со своими другом Жоржем Дантоном в поместье Арси, хотя тебе это наверянка трудно понять. А мы трое - я, твоя матушка и ты сейчас пытаемся сыграть пьесу для всего города Гавра под названием "Семейство Сазерак в поисках счастливой доли". Так что придержи язычок или... - скорбный вздох, - или уж называй меня отцом, хоть мне это и не по душе. Так и быть, матушке твоей мы ничего не скажем - хотя она наверянка сама догадается. Впрочем, я отавил ей записку, чтобы она не волновалась. Мужчина и мальчик миновали здание "Ост-Индской торговой и мореходной окмпании", ветер трепал флажок с золотым корабликом. Эглантин на миг задумался, не зайти ли. Там ему наверянка бы помогли, но... Пожалуй, не стоит. Вон там впереди виднеется нечто вроде таверны, над входом - пара скрещенных весел и проржавевший лодочный якорь, и хорошо юы там с утра кто-нибудь был... - Туда, - мальчика развернули в сторону питейно-закусывательного заведения. - Помалкивай, без нужды рот не открывай. - А зачем нам туда? - немедля оживился почуявший приключение ребенок. - Потому что мы ищем способ удрать отсюда. Арман притих, задумавшись. Они перешагнули порог, на полу под ногами захрустел рассыпанный песок.
Беатрис Ларошдрагон: Заведение, куда Арман вошел вслед за Эглантином, относилось к разряду тех, которые мама и Амайя обходили десятой дорогой, и ему заказывали, стращая историями о маленьких мальчиках, увезенных в направлении Нового Света и сгинувших бесследно - что и неудивительно, на воде - то следов не остается... Однако в Либурне Арман со своим молочным братом Эли пару раз бывал в кабаке, посланный теткой Рибейрак на поиски мужа, а в другом случае - анисовой настойки. Здесь все было почти так же - посыпанный смесью песка и опилок пол, закопченный потолок, стойкий запах копченой рыбы, кислого пива и еще чего - то совершенно отвратного, колченогая мебель...
Эглантин: Отпрыску Беатрис здесь, похоже, было не по душе, а Эглантину понравилось - обычнейшая портовая таверна, острый запах подгорелого масла и сладковатый - жарящейся рыбы. Углядел пустой стол у окна, он затолкал туда мальчика с приказом сидеть тихо и не высовываться, а сам отправился потолковать с владельцем заведения. Служанка вскоре грохнула перед Арманом целую тарелку мелких рыбешек и потрепала по макушке, проворковав "Хорошенький какой...", малчтк принялся жевать, следя за своим новоявленным "отцом". Тот не делал ничего особенного и даже не пил, просто разговаривал с приходившими людьми - негромко, так что отдельных слов было не разобрать. Разговаривал долго, Арман уже успел в подробностях рассмотреть зал, столы и потолок с тяжелыми балками, к которым на ниточках были привешены деревянные кораблики. Потом гражданин Фабр, которого теперь следовало называть "папой", внезапно сгреб Армана за руку и потащил за собой, продолжая разговаривать с каким-то человеком, высоким и толстым. Они вышли на набережную, встали у каменного ограждения и опять принялись обсуждать что-то, по-прежнему вполголоса, но явно споря. Арман не понял, чем закончился разговор. Незнакомец и его "отец" кивнули друг другу и разошлись. - Поехали к Беатрис, - резко заявил "папаша", дернув Армана за руку так, что тот едва не потерял равновесие. А ведь он, между прочим, старался быть послушным, не встревал в чужие разговоры и стоял смирно, даже с ноги на ногу почти не переступал!
Беатрис Ларошдрагон: Коротенькая записочка "Скоро будем" ввергла Беатрис в полнейшее недоумение. То, что Эглантин с утра пораньше отправился в гавань, было вовсе неудивительно, но зачем он потащил с собой Армана - Франсуа? Это не вызывало у нее ничего, кроме растерянности. Впрочем, внутренний голос попытался робко заметить, что так мальчик получше познакомится со своим мнимым отцом и, возможно, это убережет их от инцидентов, подобных вчерашнему.
Эглантин: Брать фиакр "отец" на сей раз не пожелал, заявив, что желает пройтись пешком, но и за руку Армана-Франсуа тоже больше не волок. Просто вышагивал впереди, предоставив мальчику право подстраиваться под чужой размашистый шаг и трусить рядом. Молчать Арману вскоре надоело и он рискнул спросить: - А о чем вы разговаривали с этим гражданином? - О том, что гавань закрыта для пассажирских кораблей, но открыта для торговых судов. И еще о том, не возьмет ли он пассажиров, - буркнул Эглантин. Обдумав услышанное, ребенок заявил: - Но пассажиры могут быть и на торговом корабле, я так слышал... - Могут. Но сейчас границы закрыты, никто не может покинуть страну без специального разрешения. - А у нас оно есть? - на всякий случай спросил Арман. - Нет. Впереди показалась знакомая гостиница.
Беатрис Ларошдрагон: Беатрис из окна увидела направляющуюся к гостинице парочку. Рядом Эглантин и Арман выглядели очень забавно и умилительно одновременно: широко шагающий длинноногий Фабр и семенящий рядом мальчик, едва дотягивающий ему до локтя. Она улыбнулась, наблюдая, как Арман запрокидывает голову, чтобы обратиться к взрослому, а потом запоздало отметила сосредоточенно - напряженное выражение лица Франсуа и перепачканную одежду сына. Схватив шаль, она поспешно набросила ее на плечи и заторопилась им навстречу.
Эглантин: Должно быть, Беатрис высматривала их из окна - потому что, стоило "гражданину Сазераку" и его "сыну" переступить гостиничный порог, как на лестнице, ведущей в номера, мелькнула женская фигура в шали. У Беатрис хватило ума и выдержки не выскакивать в зал с криками "Ну где же вас носило?", а дождаться, пока они поравняются с ней. Арман-Франсуа начал было что-то говорить, но Эглантин толкнул его в спину, сухо распорядившись: "Марш наверх". Что удивительно, капризное дитя не вякнуло, а бодро поскакало вверх по ступенькам. - Мы ходили в гавань, - сообщил Эглантин в ответ на безмолвный вопрос Беатрис. Оглянулся через плечо на пустой зал, на миг прижал ее к себе, коснулся лба губами. - Пошли наверх, поговорим. Новости у меня не очень хорошие.
Беатрис Ларошдрагон: Беатрис вздохнула - до сих пор все и так шло до невероятного гладко, что же, теперь дошло и до неприятностей... -Арман - Франсуа тебе не очень мешал? - дипломатично спросила она, поднимаясь по лестнице в номер.
Эглантин: - Он был очень полезен - в случае затруднительных переговоров я обещал отдать его моему собеседнику в довесок к требуемой сумме, причем совершенно бесплатно, - рассеянно откликнулся Эглантин. Проспустил женщину вперед, тщательно прикрыл за ней дверь нумера. Не раздеваясь и не разуваясь, спиной вперед рухнул на постель, сообщив: - Итак. Порт закрыт, все пассажирские рейсы куда бы то ни было отменены впредь до особого распоряжения коменданта порта, - Беатрис присела рядом и внимательно слушала, склонив голову набок. - Однако торговцы на днях возмутились таким решением, и им разрешено продолжать путь, при условии предварительного осмотра и того, что на борту будет только команда. Я говорил в гавани с одним человеком... - он помолчал, колеблясь и что-то решая про себя. - Мне кажется, за определенную мзду он готов нарушит распоряжение властей, да только сумма, которую он требует... она довольно-таки велика.
Беатрис Ларошдрагон: В отличие от Эглантина, Беатрис считала их финансы общими, включая уплаченную ей сумму, поэтому испугалась не на шутку. -Велика? Насколько больше того, что мы можем ему предложить? У меня есть около сорока тысяч.
Эглантин: - Он желает по тридцать тысяч с носа и десятку сверху за ребенка, итого семьдесят тысяч. В чем-то его можно понять - наши ассигнации немногого стоят, и эти тысяч еле-еле окупают риск гражданина капитана при вывозе эмигрантов. Так или иначе, к пяти вечера нас будут ждать, ибо около семи-восьми корабль покидает порт. У них есть подписанное комендантом разрешение, сейчас у них на борту хозяйничаюют таможенники, и наш шанс - в том крохотном промежутке, когда служители закона уберутся и начнется подготовка к выходу, или как она там называется на морском арго...
Беатрис Ларошдрагон: Беатрис немного помолчала, рассеянно перебирая складки юбки. Элементарная арифметика говорила о том, что вместе им не спастись. -Поезжай один, - тихо попросила она, нежно сжимая руку Эглантина. - Поезжай, не спорь. Тебе здесь опаснее, чем нам.
Эглантин: - А смысл? - неожиданно он ощутил себя очень уставшим и очень старым, ему даже не хотелось спорить с Беатрис, доказывая свою правоту. Забравшийся с ногами в кресло Арман переводил взгляд испуганно-недоумевающих глаз с одного из них на другого, явно не понимая, что случилось, но боясь влезть и спросить. - Какой в этом смысл, Беатрис? Что мне делать там, за Проливом, или все равно где - без тебя? Просто доживать свои дни, бессмысленно тлеть, каждый день думая, как ты и что с тобой? Да, я понимаю, что оставшись здесь, рано или поздно совершу свой последний выход на площади Революции. Мы ухватились за шанс, мы благополучно добрались сюда. У нас хватит денег, чтобы заплатить - если ты пожертвуешь тем, что ты сумела сохранить. После этого у нас не останется почти ничего, но, возможно, мы будем свободны. Глупо останавливаться на полпути только потому, что стало страшно. Тогда нам было проще не покидать Парижа, проживать оставшиеся денежки и ждать стука в дверь.
Беатрис Ларошдрагон: -Господи, Франсуа... - Беатрис закусила губу, волнение мешало ей говорить. - Если я... мы... Я ради вас с Арманом отдам все, что у меня есть, Боже мой!
Эглантин: - Все - не нужно, - смешок вышел невеселым. - Значит, ничего не отменяется и все продолжается. Мы подождем несколько часов, а потом отправимся в гавнь. И все, дальше - будь что будет, - он закрыл глаза, чтобы не видеть взволнованного, сиявшего каким-то неземным светом дица женщины, повторив: - Будь что будет.
Беатрис Ларошдрагон: Арман - Франсуа не без зависти отметил, что гражданину Фабру мама ничего не говорит насчет того, что нельзя валяться на постели в башмаках. Везет им, взрослым, что хотят, то и делают... Беатрис придвинулась ближе и переложила голову Эглантина к себе на колени, успокаивающе поглаживая: -Все будет хорошо, я в это верю. Деньги... это всего лишь деньги. Даже если мы станем нищими, никто больше не сможет отнять у нас жизнь. Разве это мало? -А гражданин Фабр говорит, что бежать без медяка в кармане - глупо, - встрял Арман.
Эглантин: - Говорил и повторю еще раз, - Эглантин прикрыл глаза, наслаждаясь теплом прикосновений ладошки Беатрис. - Если мы будем нищими, дорогая моя, жизнь у нас сможет отнять кто угодно. Ибо мы не сможем ни выкупить ее, ни достойно защититься. Да, цинично, но я предпочитаю быть здоровым и богатым, чем бедным и больным. Поэтому, дорогие мои, мы кровь из носу должны попасть в столицу туманного Альбиона. Потому что там банк на Куин-Элизабет-плейс, а в том банке - мои денежки.
Беатрис Ларошдрагон: -Быть здоровым и богатым, конечно, приятнее, чем просто живым и здоровым, - тихонько засмеялась Беатрис, - но если нельзя и то, и другое, и с сахаром, пожалуйста, я согласна просто сохранить наши головы на плечах. А с чего это вы, граждане мужчины, разговорились друг с другом о побегах? Арман покраснел. Конечно, мама догадалась, кто бы сомневался...
Эглантин: - Потому что, как свойственно всем мужчинам в возрасте от шести дло шестидесяти, мы оьбожаем строить коварные планы побегов на далекие южные острова, где полд тремя пальмами непременно зарыты сокровища, - отшутился Эглантин, заметив, как неловко ерзает в своем кресле смутившийся мальчишка. - Твой отпрыск с утра пораньше решил совершить паломничество в гавань, только и всего.
Беатрис Ларошдрагон: -В гавань? - нахмурилась Беатрис. - Один? Едва рассвело? Что это за глупые выходки, Арман - Франсуа? Можно думать, корабли тебе в такую диковинку, что ты ради них готов исчезнуть тайком, никого не предупредив?
Эглантин: "Прокололись, заговорищики, - фыркнул про себя Эглантин, даже слегка приподнявшись в ожидании представления "Уличенный лгун". - Я свое слово выполнил, Беатрис ничего не сказал. Он сам проболтался, вот пусть теперь и соображает, как уцелеть. Беатрис в материнском гневе - это нечто, готовое олицетворение Карающей Франции..."
Беатрис Ларошдрагон: -Я предупредил! - пушистые ресницы задрожали, на мальчишеском личике застыла гримаска оскорбленной невинности. - Я сказал гражданину Фабру, мы вместе ходили! Беатрис повернулась к Эглантину, внутренне потешаясь над этими двумя. Если бы она в точности не знала, что отцом Армана был Мишель, она бы поклялась, что актерские способности ее сын унаследовал от Франсуа.
Эглантин: - Между прочим, я написал тебе записку, драгоценная, и оставил ее на самом видном месте, - Эглантин невольно развеселился, забывая о том, что ждало их через несколько часов. - Ты разучилась читать, монастырская вопитанница, первая в своем классе? Твой отпрыск так ныл и стремился к вольной морской стихии, и своем нытье был так убедителен, что я не сумел ему отказать. Мы пошли проветриться, всего-навсего.
Беатрис Ларошдрагон: -Арман нечаянно споткнулся и упал прямо в лужу, - подсказала Беатрис. - Ты поднял бедняжку на ноги, кое - как обтер носовым платком и утешил рассказом о том, как в Ост - Индии жестокие пираты прячут под пальмами несметные сокровища.
Эглантин: - Да-да, именно так все и было, - с готовностью подтвердил Эглантин. - А еще мы слопали по местному пирогу с рыбой и едва не отравились. Что же насчет сокровищ, то все они уже давно найдены и присвоены.
Беатрис Ларошдрагон: -"Мне страшно, как вы скоро сговорились", - на лету перефразировала Беатрис месье Шекспира и протянула руку сыну: - Иди сюда, безобразник... Арман опасливо подошел, не понимая, радоваться или обижаться тому, что мама не сердится. -Не ходи гулять без меня или гражданина Фабра, хорошо?
Эглантин: - Мы не сговорились, мы спелись, - хымкнул Эглантин, глядя на умилительную семейную сцену - Беатрис, охающая над своим растрепанным и ободранным сыночком. - И он никуда больше не пойдет в одиночку, это верно.
Беатрис Ларошдрагон: -Свиненок, - с нежностью проговорила Беатрис, целуя Армана в макушку. - Спасибо, что присмотрел за Арманом, Эглантин.
Эглантин: - Только "спасибо" и больше ничего? Как несправедлива жизнь. Он не сделал ровным счетом ничего, достойного уважения, вынудил старого и больного человека носиться спозаранку по городу, и его встречают так, будто он совершил невесть что... - Эглантина ужасно интересовало, когда же Беатрис начнет хоть немного фыркать по поводу его нытья. Но подруга явно задалась целью прослыть святой - она терпела.
Беатрис Ларошдрагон: Беатрис молча улыбалась на сетования Эглантина, одной рукой прижимая к себе Армана, а вторую все еще держа на макушке Фабра - она походила на маленькую девочку, которой на Рождество надарили столько подарков, что их приходится неблаговоспитанно держать в охапке. -Когда мы приедем в Лондон, я буду лично приносить тебе домашние туфли, поить тебя теплым молоком и следить, чтобы ты не сидел на сквозняке.
Эглантин: - Ненавижу молоко и шлепанцы, только если тебе удастся радобыть туфли цвета флага Республики, - Эглантин вывернулся из-под руки Беатрис, провел полуоткрытыми губами по мягкой ладошке. - Вообще не представляю, каково это - жить добропорядочной жизнью зажиточного буржуа. Ты меня научишь, Беатрис? Несмотря на опасность - а может, именно благодаря ей - Эглантин чувствовал себя на удивление помолодевшим и полным энергии. Его раздражало, что придется просидеть в нумере еще несколько часов, но пойти на прогулку по городу, наверное, довольно опасно. Лучше не высовываться без надобности.
Беатрис Ларошдрагон: Слова Эглантина заставили ее задуматься о том, что они никогда не обсуждали дальнейшую перспективу жизни за Проливом. Добропорядочные буржуа не держат у себя в доме любовниц с чужими детьми, это как минимум. Лондон - не Париж, тут Фабру придется вести себя скромнее. На несколько секунд лицо Беатрис стало напряженно - серьезным, но тут же приобрело обычное благожелательное выражение: -Я тоже не очень хорошо это умею, но мне много рассказывали о том, как правильно жить, соблюдая все ритуалы и условности, - сообщила она с улыбкой, - ради тебя я постараюсь припомнить.
Эглантин: Хлоп-хлоп - длинные, почти женские ресницы, и удивленный взгляд. - О-о, нет, Беатрис, не разочаровывай меня, какие еще условности и ритуалы? Мы что, не сможем закатить пирушку до утра? И нам придется устраивать эти жуткие чаепития, и вести застольные разговоры, и что там еще полагается делать? А может, мы сойдем за сумасшедших эмигрантов, повредившихся в рассудке от вида того, что творилось на их родине? И еще - кем ты мне будешь... там? Ну не экономкой же, и не великовозрастной племянницей-вдовицей с ребенком-сиротой...
Беатрис Ларошдрагон: -Тебе придется, - уточнила Беатрис, - а у нас с Арманом - Франсуа будет маленький домик в предместье, с садом и возле речки, там - то мы и будем творить, что захотим, пока ты станешь играть великосветского льва в столичных салонах. А ты будешь приезжать по воскресеньям и жаловаться на жизнь.
Эглантин: - Че-го? - мирно валявшемуся на коленях у Беатрис Фабру словно оса впилась в трепетное. Он подскочил, жалобно ойкнувший Арман-Франсуа едва не скатился с постели, но был вовремя уловлен твердой материнской рукой за шиворот. Эглантин с каким-то недоумением и даже обидой уставился в лицо Беатрис, его голос задрожал по-настоящему. - Ты... ты серьезно? Ты.... ты не хочешь жить со мной? Почему, Беатрис? Я что-то сказал или сделал не так? Они еще не покинули пределов Франции, но даже высказанная в шутку мысль о том, что Беатрис поселится где-то вдали от него, вызывала самую настоящую боль. И Франсуа никак не ожидал от себя ничего подобного.
Беатрис Ларошдрагон: Беатрис уставилась на него с искренним недоумением. -Милый, но это было бы неуместно, - с ангельской кротостью возразила она. - Я думала, что ты так и намерен устроиться. Ты совершенно правильно заметил, никакого благопристойного повода находиться с тобой под одной крышей у нас нет, а тебе вовсе не нужен скандал вокруг твоего имени с первых же дней пребывания в Англии...
полная версия страницы