Форум » Париж, лето 1793 » Ужин в узком кругу ТРЕД СОХРАНЕН » Ответить
Ужин в узком кругу ТРЕД СОХРАНЕН
Пьер Верньо: Это было сумасшествие, но сумасшествие веселое: появиться с друзьями в ложе Театра Республики, невозмутимо смотреть комедию, словно не замечая, что весь зал пялится на не сцену, а на тебя, потом пройти за кулисы, в забитую поклонниками уборную мадемуазель Кандель, и на глазах у этих хлыщей увезти актрису к себе на ужин, втихомолку потешаясь над вытянутыми рожами других претендентов на ту же честь. Одно было огорчительно: не все друзья согласились участвовать в этой авантюре. Хотя Верньо разослал приглашения в театр и на ужин всем, откликнулись только Барбару (которого упрашивать вообще не пришлось) и Бюзо, а остальные ответили взволнованными посланиями, уговаривая не сходить с ума и не напрашиваться на новые неприятности. Актрисы и фигурантки Театра Республики, которые в прежние времена с огромным удовольствием украшали собой ужины у Верньо (составляя изысканный цветник, в центре которого всегда была Амели), тоже отнеслись к приглашению настороженно. Только Николетт Жоли приняла приглашение. Ну что ж, будет ужин в интимном кругу. Так, пожалуй, даже лучше. Верньо не любил шумные многолюдные сборища. Не смутило его и отсутствие прислуги в квартире на улице Клиши: все разбежались за две недели, прошедшие со дня ареста хозяина. Последним попросил расчет камердинер, и произошло это буквально вчера. Впрочем, надо отдать ему должное, бедняга сбежал не от страха, а от непосильной работы, свалившейся на него после дезертирства остальных. Чтобы организовать этот ужин, пришлось обратиться в ресторан "Гранд-Отель" с просьбой прислать не только кушанья, но и нескольких лакеев, которые серверовали бы стол и прислуживали гостям. Из театра прибыли в двух наемных экипажах: арестанты с конвоем и две актрисы. Конвой оставили в прихожей, впрочем, Верньо великодушно позволил им позаимствовать стулья из гостиной, а гостей пригласил в столовую. После театрального приключения он был в приподнятом настроении, смеялся и подшучивал над Амели: - Дорогая, надеюсь, вы простите нас за то, что мы похитили у вас вашу верную публику. Все лорнеты были устремлены на нас. Говорили только о нас. Я, право же, чувствовал себя юной актрисой, которой дали первый бенефис. Так и хотелось встать и начать делать реверансы.
Шарль Барбару: - Мое сердце и так принадлежит всем вам, - горячо воскликнул Барбару, поднимаясь с кресла и подходя к гражданке Жоли. По дороге он вытащил из вазы роскошную белую розу, распустившуюся в этот жаркий день. - Дорогая Николетт, простите ли мне мою невнимательность? - Шарль опустился на одно колено перед девушкой, протягивая ей цветок.
Николетт Жоли: - Позвольте мне немного подумать перед принятием столь серьёзного решения, - сказала Николетт, принимая розу и пристраивая её в свою причёску. - Но какое всё-таки совпадение, - прибавила девушка, говоря тихо, чтобы её услышал только собеседник, - в начале вечера я подарила Вам красную розу, а теперь Вы дарите мне белую. Актриса решила немного повременить с ответом неслучайно - слишком быстрый переход от грусти к прощению был бы приличен для совсем неопытной девушки, которая позволяет играть своими чувствами. Николетт же решила присмотреться к поведению Шарля, чтобы понять, что у него на уме, и выяснить, что стоит за знаками внимания.
Франсуа Бюзо: Не слишком рассчитывая на то, что пение его развлечет (просидел же он уже весь вечер в театре), Бюзо тем не менее предпочел поддержать Пьера и Шарля. По крайней мере будет шанс, что его на некоторое время оставят в покое. Раз уж они пригласили сегодня актрис, зачем мешать им делать свое дело? Сам не желая участвовать в развлечениях, он в то же время не видел в этом времяпровождении чего-то предосудительного. Дамы полусвета скрашивали жизнь многих депутатов, и, в отличии от добропорядочных дочерей буржуа, не требовали взамен каких-либо далеко идущих обязательств. Конечно, содержание «личной» актрисы и удовлетворение её милых капризов обходилось дорого во все времена (а уж бывшая аристократка тем более была не всем по карману. На Эро де Сешеля, раздобывшего где-то настоящую маркизу, смотрели с особым уважением). Но это было вопросом статуса и престижа. К тому же собственная свобода и отсутствие взаимных претензий были неизменно ценнее денег. - Я тоже с удовольствием послушаю маленький домашний концерт… - вежливо кивнул он. Амели и Николетт были прелестны, но даже они не моги сегодня развеять его скуку. Он невольно сравнивал их легкомысленное кокетство с суровостью своей добродетельной римской матроны, Манон.
Пьер Верньо: - Аккомпаниатор из меня совершенно не соответствующий уровню таланта исполнительниц, - вздохнул Верньо, перебирая сваленные на стул у фортепиано ноты в поисках Моцарта, - но попрошу проявить терпение и не швыряться в меня пустыми бутылками.
Шарль Барбару: - Вы разбиваете мне сердце, с той же небрежностью, с какой кошка роняет на пол вазу! - с улыбкой произнес Барбару, ловя руку девушки и приникая к ней губами. - Но и в этом вы прекрасны, Николетт. Я подарил бы вам множество роз, но как можно преподнести вам распустившуюся алую? Шарль вернулся за столик, в компанию Бюзо и шампанского, и тихо вздохнул: - Не правда ли, они очаровательны, Франсуа? Улыбнитесь и пейте, и не надейтесь, что я оставлю вас в покое, я по глазам вижу, что именно на это вы рассчитываете! - Барбару улыбнулся, смягчая свои слова. - Пьер, мы еще не допили шампанское, поэтому полет бутылок вам не грозит! Разве что оборванных цветов, но, полагаю, вы переживете подобный дождик.
Франсуа Бюзо: Бюзо возвел глаза к потолку. - Тогда мне грозит неминуемая смерть. Наши прекрасные дамы отравят меня за то, что я сегодня похищаю ваше по праву принадлежащее слабому полу внимание.
Амели Кандель: Кандель не случайно выбрала партию Сюзанны - ей хотелось вновь и вновь демонстрировать Верньо, что она может быть разной не только на сцене. Эта роль забавляла ее, хотя дуэт и не предполагал особого поэтического разнообразия. Верньо заиграл, и она запела канцонетту о легком ветерке, что веет ночью, и луге близ каштанов...
Николетт Жоли: Николетт подхватила песню Амели, запев ту часть, в которой говорилось о друге лирической героини, который вот-вот придёт к ней на луг. Нельзя сказать, чтобы настроение девушки было подходящим для исполнения игривых куплетов, однако она, как любая актриса, умела настраиваться на нужный лад. И в данном случае пение действительно помогло на несколько мгновений развеять тоску, которая почти подчинила себе мадемуазель Жоли. Николетт пела, не задерживая надолго взгляда ни на ком из присутствующих, но следя за их поведением. Иногда актриса улыбалась, и её голос начинал звучать более чувственно, хотя по части пения было трудно соперничать с Амели. Однако дуэт звучал неплохо - в основном, за счёт разных тембров голоса певиц. Увлёкшись пением, юная актриса забыла о своих огорчениях, и полностью отдалась на волю музыки.
Амели Кандель: У Николетт было чистое, лирическое сопрано, голос Амели сочетал достоинства лирического и драматического тембров, и один из самых восхитительных дуэтов в истории музыки звучал в не менее чарующем исполнении. ...Canzonetta sull'aria... Che soave zeffiretto... Questa sera spirerà... Sotto i pini del boschetto. Ei già il resto capirà. Certo, certo il capirà. Certo, certo il capirà. Certo, certo il capirà... Затихли последние ноты, и Амели сделала вид, будто прячет письмо за корсаж. Иллюстрация. http://www.youtube.com/watch?v=WfSzUwJGoP8&feature=PlayList&p=7ECF9569C6E12826&playnext=1&playnext_from=PL&index=54
Франсуа Бюзо: Сперва Бюзо слушал вполуха, но невольно увлекся. Нельзя было не оценить прелестную манеру исполнения двух певиц. - Восхитительно! - вполне искренне похвалил он и захлопал в ладоши.
Шарль Барбару: - Браво, прекраснейшие! - подхватил Барбару чуть ревниво. - Согласитесь, Франсуа, Амели и Николетт дивно хороши вдвоем! Пьер, вы совершенно зря так пренебрежительно отзывались о своей игре, она чудесна. Раздав комплименты, Шарль поднялся с кресла с бокалом в руках: - За талант Амели, Николетт и Пьера!
Пьер Верньо: Утомленный ответствнностью (аккомпанировать таким голосам - задача не для жалкого любителя), Верньо встал и шутливо раскланялся. Относясь трезво к своим музыкальным способностям, он сейчас был доволен собой: ни разу не наврал и не сбился. - Шарль, поделитесь шампанским, если у вас еще осталось, - попросил он. - Кажется, я заслужил.
Шарль Барбару: Барбару поспешил выполнить просьбу друга, наполнив его бокал и убрав опустевшую бутылку. - Надеюсь, никто не сочтет условия дуэли нарушенными, - улыбнулся он, протягивая шампанское. - Вы все трое были просто великолепны! Пьер, если я смогу устроиться всего лишь прачкой, то из вас, мой друг, выйдет прекрасный музыкант.
Пьер Верньо: - Благодарю, - Верньо сделал глоток шампанского и спросил Барбару, понизив голос: - А как ваша карьера врачевателя раненых душ? - он указал глазами на Бюзо. - Она движется вперед?
Шарль Барбару: - Увы, - Барбару отрицательно качнул головой. - На все мои усилия больной отзывается лишь грезами о прекрасной похитительнице его сердца и, видимо, разума. Я теряюсь в догадках, что же предпринять для исцеления его души.
Франсуа Бюзо: Беспокойный пациент тем временем задумчиво приканчивал второй бокал. - Пьер будет зарабатывать себе на жизнь музыкой, Шарло пойдет в прачки. Интересно, чем бы смог добыть себе пропитание я?
Амели Кандель: Видя, что приятели увлеклись беседой, Амели прошла к клавесину и стала играть одну из тех приятных проверенных временем мелодий, что скрашивают любой досуг. Она скорее импровизировала, чем во всем следовала нотам пьесы Куперена, а вскоре перешла к сонате собственного сочинения.
Шарль Барбару: - Из вас, Франсуа, вышел бы прекрасный трактирщик: вы профессионально наливаете вино и знаете законы, - усмехнулся Барбару. - Но, друг мой, первая часть нашей дуэли подошла к концу. Что скажут наши прекрасные секунданты? Амели, мне жаль прерывать вашу игру...
Амели Кандель: Кандель встала из-за клавесина и прошла в центр комнаты. Ей нравилось говорить и нравилось, когда ее слушали – а этот день так походил на спектакль! Начавшийся на прогулке, он с успехом продолжался и сейчас должен быть произойти следующий акт. - Задание мною придумано, а Николетт, если пожелает, дополнит его, - объявила она, улыбаясь. - Итак, граждане, готовы ли вы запоминать правила?
Николетт Жоли: - Я готова запомнить всё, что Вы скажете, Амели, и уверена, что Вам пришла в голову прекрасная идея, - сказала Николетт, вновь устраиваясь на своём дивачике под окном. Пение развлекло девушку, и сейчас она была настроена на новые приключения. Актрису всегда интересовало то, что говорит её старшая подруга и по совместительству кумир, поэтому в этот момент мадемуазель Жоли пыталась угадать, какой сюрприз приготовила компании выдумщица Амели.
Шарль Барбару: - Я готов! - возвестил Барбару, не скрывая нетерпения. Втайне он надеялся, что задание, придуманное девушками, развеселит Бюзо, но рассчитывал в любом случае развлечься. Лишенный после ареста возможности всласть сцепиться с Робеспьером и его компанией, Шарль жестоко страдал от безделья.
Амели Кандель: Задание было придумано с расчетом развлечь всех гостей - и начинающую юную актрису, и вежливого галантного Верньо, и пылкого красавца Барбару, и меланхоличного Бюзо, лишь теперь понемногу начинающего оживать… - Каждому дуэлянту, - мелодичным поставленным голосом начала Кандель, - завяжут глаза. Будучи лишен возможности видеть нас, он должен поцеловать по очереди всех, не дотрагиваясь руками, и после того, как внимание будет уделено всем, объявить, кого именно он целовал. То же выполняет в свой черед и другой, победителем же станет тот, кто меньше ошибется. При равно счете… - она улыбнулась, - мы будем оценивать искусство поцелуя. Предлагаю начать Шарлю как наиболее отважному, а Франсуа как наиболее осторожный тем временем сможет подмечать его ошибки. - Амели изобразила реверанс и подошла к Верньо. - Пьер, как хозяин дома вы обязаны предоставить нам необходимое - с вас платок или лента.
Франсуа Бюзо: - Я согласен быть трактирщиком при условии, что у посетителей будут деньги чтобы платить за стол, - улыбнулся Франсуа. - Я и так потерпел немало убытков после второго июня. Впрочем, как и все мы... - тут он вздохнул и замолчал, прислушиваясь к словам Амели.
Пьер Верньо: - О... - пробормотал Верньо, услышав условия, но поспешил побороть свое смущение, чтобы не дать нового повода для насмешек и не показаться скучным ретроградом рядом с затейницей Амели. Он достал из кармана носовой платок и смущенно повертел его в руках. - Хм. Батист прозрачный, сквозь него все видно. Пожалуй, вот. - Верньо решительно распустил узел галстука и протянул Амели кусок плотного шелка.
Шарль Барбару: Барбару ожидал чего-то подобного и потому не удивился, услышав задание. Он уже предвкушал возможность безнаказанно поцеловать обеих красавиц, не обидев при этом Верньо и не вызвав его ревности. - Браво, Амели! Вы чудесны не только в игре и пении, но и в придумывании забав! - со смехом произнес он. - Кто завяжет мне глаза? Наверное, лучше я буду стоять, а вы - по очереди подходить ко мне, иначе я могу случайно натолкнуться на вас и невольно сжульничать.
Амели Кандель: Амели несколько мгновений подержала галстук на раскрытых ладонях, словно драгоценность, и подошла к Барбару. - Но если мы поступим так, вы услышите шаги. Можно установить преграду, пересекать которую вы будете не вправе. Мне бы хотелось также заметить, граждане, - продолжила она, - что сказанным Франсуа освобождается от своего обета, поскольку задание в такой дуэли сродни приказу и участник лишается... ах, как вы это называете? права голоса? - и, кроме того, и мужчины, и женщины в нем равны. Да-да, дорогие дуэлянты, вы должны будете узнать не двоих, а четырех.
Пьер Верньо: Пьер оглядел комнату. - Пожалуй, мы вчетвером могли бы встать за спинкой этого дивана, - он указал на самый большой темно-синий диван в китайскм стиле. - Это будет достаточная преграда.
Амели Кандель: - Лучше и не придумать, дорогой. Шарль, наклоните немного голову... Завяжу плотно, чтобы вы не подсматривали... Но нехороший, у вас остается подсказка в виде аромата наших духов! Разве что галстук Пьера достаточно надушен, чтобы вы не могли невольно смошенничать?
Шарль Барбару: - Я клянусь не пользоваться этой подсказкой! - горячо воскликнул Барбару, наклоняя голову, чтобы Амели было удобнее завязать шелковую полоску ткани. - Однако, милая Амели, вам придется проводить меня до дивана, и не сочтите это грубостью, - улыбнулся он. - Я совсем ничего не вижу в этой повязке.
Амели Кандель: - Николетт, помогите мне проводить Шарля, - попросила подругу Амели, - так он будет утешен за свои страдания вдвойне. - Она провела рукой по волнистым волосам Барбару, слегка растрепавшимся во время подготовки к игре.
Шарль Барбару: - Пожалуй, если такова награда, я готов страдать почаще, - протянул Барбару, слегка запрокинув голову и пытаясь понять, сможет ли он разглядеть хоть что-то из-под повязки. Но Амели, видимо, была опытным игроком, и шелк на глазах лишал возможности видеть даже пол под ногами.
Пьер Верньо: - И не забудьте держать руки за спиной, Шарль, - заботливо подсказал Верньо. - Быть может, вас следует еще и связать для верности?
Шарль Барбару: Барбару торопливо свел руки за спиной, приняв невинный вид. Ну что ж, Бюзо он отличит по количеству выпитого, Пьера от дам тоже несложно... Шарль вздохнул. Вот только отличить Амели от Николетт будет сложнее. - Вы можете связать мне руки, Пьер, чтобы избавить от соблазнов, - усмехнулся он. - Ведь привычка - опасная штука, а я привык обнимать того, кого целую. Без объятий поцелуй теряет половину своего очарования, не находите?
Пьер Верньо: - Согласен с вами, мой дорогой, - кивнул Верньо, - но мы здесь не для получения удовольствия от поцелуев, а ради дуэли, не забывайте. Он огляделся в поисках чего-то, чем можно связать руки Барбару, но в гостиной ничего подходящего не нашел. Однако внезапно его посетила идея. Извинившись, Верньо вышел и через минуту вернулся... со своей трехцветной депутатской перевязью, которую у него почему-то никто не подумал отобрать после выдворения из Конвента. - Вот самая подходящая вещь, - объявил он. - Эти путы не дадут вам забыть о приличиях. Повернитесь-ка, Шарль... Ах, да, вы не можете. Дамы, разверните его, прошу вас. Я должен его связать.
Шарль Барбару: - Развлекайтесь, дорогой Пьер, развлекайтесь, - засмеялся Барбару. - Скажите уж прямо, вы боитесь, что я вас перепутаю с Николетт и ненароком сожму в объятиях! И чем вы собрались меня связывать? - Марселец изнывал от любопытства, коим наделен был от природы не менее щедро, чем горячностью и страстью к авантюрам, но повязка на глазах не давала увидеть, что принес Верньо.
Франсуа Бюзо: Наблюдая за процессом связыванию, Франсуа усмехнулся. - Пусть Шарль стоит неподвижно, - внес он и свою лепту в приготовления. - А все мы, зрячие, будем сами тихонько подходить к нему по очереди и... гм, целовать. Так мы дополнительно застрахуем себя от нечаянных прикосновений. Франсуа поставил на край стола опустевший бокал. Хрусталь тихонько звякнул. На долю секунды Бюзо почувствовал себя виноватым: он развлекается весьма фривольным образом, в то время как бедная Манон тоскует в тюрьме... Но ведь это только игра, напомнил он себе. И не хочется огорчать друзей отказом. О том, что в рамках выполнения задания ему придется целовать мужчину, Франсуа, поглощенный размышлениями о том, допустимо или нет лобызать кого-либо кроме дамы сердца, особенно не задумывался.
Амели Кандель: Амели коснулась плеч Барбару и легонько толкнула его, вынуждая развернуться. - Он в вашем распоряжении, милый. Франсуа, нас защитит диван. Шарль с легкостью отличит шелест платья и походку, и нам лучше стоять, не двигаясь.
Франсуа Бюзо: - Но Амели, если сам Шарль будет искать нас на ощупь, он может случайно задеть волосы или одежду, что станет для него подсказкой. - Франсуа задумчиво оглядел комнату в поисках чего-либо, что могло бы стать дополнительной защитой от прикосновений. Может быть предложить всем задрапироваться в большой кусок материи, ну хотя бы скатерть... Но нет, это слишком сложно. Он еще раз скептически взглянул на связанного Барбару.
Пьер Верньо: - Шарль, вы, конечно, пьяны, но все же не настолько, чтобы перепутать меня с Николетт, - говорил Верньо, старательно вывязывая узлы на запястьях Барбару. - А что до этой тряпицы, то неужели вам сердце не подсказывает, что это такое?.. Ну вот, готово, - он отступил на шаг, обозревая результат своих трудов. - Кажется, все мыслимые меры безопасности соблюдены.
Амели Кандель: - Следовательно, вам обоим стоит быть ловкими, иначе задание придется выполнять снова, - шутливо заметила Амели. - Шарль, вам так идет этот вид!
полная версия страницы