Форум » Париж, лето 1793 » Ужин в узком кругу ТРЕД СОХРАНЕН » Ответить
Ужин в узком кругу ТРЕД СОХРАНЕН
Пьер Верньо: Это было сумасшествие, но сумасшествие веселое: появиться с друзьями в ложе Театра Республики, невозмутимо смотреть комедию, словно не замечая, что весь зал пялится на не сцену, а на тебя, потом пройти за кулисы, в забитую поклонниками уборную мадемуазель Кандель, и на глазах у этих хлыщей увезти актрису к себе на ужин, втихомолку потешаясь над вытянутыми рожами других претендентов на ту же честь. Одно было огорчительно: не все друзья согласились участвовать в этой авантюре. Хотя Верньо разослал приглашения в театр и на ужин всем, откликнулись только Барбару (которого упрашивать вообще не пришлось) и Бюзо, а остальные ответили взволнованными посланиями, уговаривая не сходить с ума и не напрашиваться на новые неприятности. Актрисы и фигурантки Театра Республики, которые в прежние времена с огромным удовольствием украшали собой ужины у Верньо (составляя изысканный цветник, в центре которого всегда была Амели), тоже отнеслись к приглашению настороженно. Только Николетт Жоли приняла приглашение. Ну что ж, будет ужин в интимном кругу. Так, пожалуй, даже лучше. Верньо не любил шумные многолюдные сборища. Не смутило его и отсутствие прислуги в квартире на улице Клиши: все разбежались за две недели, прошедшие со дня ареста хозяина. Последним попросил расчет камердинер, и произошло это буквально вчера. Впрочем, надо отдать ему должное, бедняга сбежал не от страха, а от непосильной работы, свалившейся на него после дезертирства остальных. Чтобы организовать этот ужин, пришлось обратиться в ресторан "Гранд-Отель" с просьбой прислать не только кушанья, но и нескольких лакеев, которые серверовали бы стол и прислуживали гостям. Из театра прибыли в двух наемных экипажах: арестанты с конвоем и две актрисы. Конвой оставили в прихожей, впрочем, Верньо великодушно позволил им позаимствовать стулья из гостиной, а гостей пригласил в столовую. После театрального приключения он был в приподнятом настроении, смеялся и подшучивал над Амели: - Дорогая, надеюсь, вы простите нас за то, что мы похитили у вас вашу верную публику. Все лорнеты были устремлены на нас. Говорили только о нас. Я, право же, чувствовал себя юной актрисой, которой дали первый бенефис. Так и хотелось встать и начать делать реверансы.
Пьер Верньо: - Не ворчите, - Верньо выполнил просьбу, подведя Бюзо к дивану под руки. - И откуда вы знаете столько интересных подробностей про гильотину? Судите с такой самоуверенностью, словно вас обезглавливали, самое меньшее, трижды.
Франсуа Бюзо: - Поверите ли, Пьер, - Бюзо осторожно переступил с ноги на ногу, стараясь не задеть ненароком диван или иной предмет мебели. - За последние недели я вспоминаю об этом механическом устройстве с такой регулярностью, что порой начинаю слышать скрип веревки и свист ножа.
Шарль Барбару: - Как вижу, Франсуа, вас тоже заботит это забавное устройство, - негромко произнес Барбару, отвлекаясь от Николетт. - Мне порой оно представляется настолько ярко и красочно, что я начинаю подумывать о том, чтобы оставить Париж его судьбе. Но Франсуа, дорогой мой, сегодня не такой вечер, чтобы предаваться унынию и грустным мыслям. Я обещаю вам, мы еще вернемся к этому разговору, но позже. А сейчас... готовьтесь, гражданин Бюзо!
Николетт Жоли: Николетт догадывалась, для чего Барбару мог понадобиться ее платочек. Как любая девушка, да к тому же парижанка, она с удовольствием пользовалась духами, причем предпочтение отдавала аромату туберозы. Насыщенный запах мог бы выдать актрису в сегодняшней игре, если бы она нанесла духи не на спрятанный в кармане платок, а, скажем, на волосы. Но платок было рано списывать со счетов. - Возьмите то, что Вы просили, Шарль, - негромко сказала мадемуазель Жоли, незаметно протягивая Барбару кусочек шелковой ткани. - Если хотите, оставьте его на память о сегодняшнем дне. В том случае, конечно, если Вам нравится запах тубероз, - прибавила девушка с улыбкой.
Маска 1: ...Время пришло, и все повторилось уже с Бюзо, но на сей раз первый участник целовал дуэлянта много дольше, чем прежний, то ли всецело поддавшись атмосфере веселья, то ли решив окончательно запутать следы. Поцелуй получился нежным, но уверенным.
Франсуа Бюзо: Не смотря на то, что повязка и так надежно закрывала ему глаза, Бюзо опустил веки и зажмурился. На такой поцелуй следовало отвечать подобающим образом, неспешно и обстоятельно, в меру деликатно, и в меру настойчиво. Эти несколько мгновений пролетели слишком быстро. - Кто бы это ни был, - объявил Франсуа, невольно облизывая губы, - эта маска подарила мне просто волшебный поцелуй.
Маска два: Вторая маска скомно дождалась, когда Бюзо переварит впечатление от первого поцелуя, и только затем приблизилась. По сути, это был не один поцелуй, а несколько. Тихие, осторожные и нежные при всем целомудрии прикосновения губ... Кто занял ник???
Франсуа Бюзо: Поймать губы второй маски оказалось не так-то просто, они все время ускользали. И Франсуа пришлось тянуться за ними, перегибаясь через диван, вслепую искать их в пространстве. Как назло и второй участник не проронил ни звука, что усложняло задачу Бюзо. Он слишком увлекался самими поцелуями, чтобы при это пытаться еще и анализировать, кто из друзей мог быть этой маской.
маска 3: Третья маска целовалась немного дольше, чем вторая, и её поцелуи были более уверенными. Неизвестный несколько раз слегка покусывал губы Бюзо, делал вид, что отстраняется, но приближался вновь. Очевидно, этот человек либо стремился продемонстрировать своё мастерство, либо пытался окончательно запутать Франсуа. Закончив целоваться, третий участник ретировался, уступив место четвёртому.
Франсуа Бюзо: Франсуа сосредоточился на поцелуе, всеми силами стараясь понять, кто же это мог быть. Эта маска еще и дразнила его, то и дело ускользая. Но если предыдущий участник отстранялся скорее из деликатности, то этот человек делал всё нарочито, чтобы затем самому вновь найти губы связанного и ослепленного Бюзо. Чувствуя, как на лбу выступают бисеринки пота, Франсуа рассмеялся: - Дамы и господа, вы, верно, решили свести меня с ума.
маска 4: Четвертая маска подошла к Бюзо осторожно, но пример остальных заставил Маску пустить в ход все свое искусство поцелуя. Маска то отстранялась, то снова исследовала губы второго дуэлянта, увлекаясь все больше, отбросив первоначальную робость. Наконец, Маска с неохотой отошла к друзьям, заставив себя прервать такое приятное занятие.
Франсуа Бюзо: Сперва смущение и некоторая напряженность этой Маски ввели Франсуа в заблуждение. Относительно её искусства. Но нежность первой Маски, ангельская невинность второго поцелуя, и даже завлекательная дерзость третьего участника тут же померкли, когда за дело по-настоящему взялась четвертая Маска. Франсуа охотно ловил губы целующего, отвечал, не желая отпускать его от себя. Но когда поцелуй становился чрезмерно властным, сам в испуге подавался назад… Чтобы через мгновение снова жадно потянуться к таинственной Маске. Бюзо в глубине души понимал, что с этим участником они чрезмерно увлеклись игрой. Страх кольнул сердце - что-то опасное и невероятно волнующее было в уж очень откровенно страстных поцелуях вслепую. И, кажется, Маске происходящее тоже нравится… Когда этот участник все же отошел прочь, Бюзо, донельзя смущенный и взволнованный, в полном изнеможении опустился на диван. Ему и хотелось, и особенно страшно было предположить имя этой Маски. Все-таки чувственность последнего поцелуя превосходила предыдущие.
Шарль Барбару: - Ну что ж, друзья, думаю, настало время освободить беднягу, - засмеялся Барбару, который никогда не отличался особым терпением и теперь поторопился первым выбраться из-за дивана, по пути "случайно" приобняв Николетт. Шарль наклонился над Бюзо и аккуратно распустил узлы на злосчастной перевязи. Он с наигранным возмущением поднял измятую полоску шелка, покачав головой: - Пьер, у вас нет совершенно никакого почтения к символам!
Пьер Верньо: - А вы еще не излечились от почтения к этим символам, Шарль? - иронически спросил Верньо, тоже вылезая из-за дивана. - Вам налить шампанского, Франсуа? Хотя, судя по вашему ошарашенному виду, вам бы подошло что-нибудь покрепче...
Шарль Барбару: - Я утратил почтение к людям, а не к символам, Пьер, - серьезно ответил Барбару, на мгновение отставив привычную легкомысленность, - и утратил уже давно. Но это не стоит упоминаний в такой прекрасный вечер, простите меня, друг мой.
Франсуа Бюзо: - Я бы действительно предпочел бы что-нибудь покрепче, - вздохнул Бюзо, проводя рукой по глазам и растирая запястья. - Думаю, я это заслужил. Бюзо хотел добавить, что в любой приличной стране отправляющийся на эшафот имеет право на последнее желание, но еще раз упоминать гильотину было ыб дурным тоном. Он испытующе поглядывал то на одного, то на другого, надеясь что хоть кто-то случайно выдаст себя.
Пьер Верньо: Верньо откупорил бутылку коньяка и с невозмутимой светской улыбкой подал Бюзо бокал. - Поправляйтесь скорее, Франсуа, мы в нетерпении ждем ваших правильных ответов.
Франсуа Бюзо: Сделав пару глотков, Франсуа заставил себя поставить фужер на столик и сосредоточиться. - Ну что ж, приступим... - Он старался скрыть волнение. - Первой, я полагаю, была Николетт. Оценив скромную деликатность второй маски предположу, что Амели. Ведь сердце её уже похищено, -Бюзо улыбнулся, - к чему расходовать душевные порывы на иной предмет?.. А вот третьим подошел мужчина, - Франсуа невольно дотронулся кончиками пальцев до припухшей от укуса нижней губы и тут же отдернул руку. - Я думаю, Пьер. Последним же... - Бюзо снова покраснел, при воспоминании об этом нескромном поцелуе, - последним был Шарль, верно?.. Не дожидаясь ответов, он снова схватился за фужер с коньяком. Для храбрости.
Пьер Верньо: Верньо, изображая отчаяние, схватился за голову. - О горе мне! Меня опять не узнали! Как невыразительно я целуюсь, подумать только!
Франсуа Бюзо: Франсуа удивленно вскинул брови: - Неужели? Я был совершенно уверен... ах, простите, дорогой друг. - Он смущенно кашлянул. - И каким по счету вы были?..
Шарль Барбару: Барбару хитро улыбнулся, налил себе коньяк и сделал вид, что увлечен дегустацией напитка. - Пьер, вы, оказывается, прекрасный актер! - засмеялся он. - Но - да, Франсуа, вы угадали. Четвертым был я. Шарль снова занялся коньяком, смущенный, что его так легко узнали и что он все же увлекся.
Франсуа Бюзо: - То есть третьим все-таки был Пьер, и он сейчас меня разыгрывает, не признаваясь? - насупился Бюзо, однако в глубине души надеялся на это. Проигрывать второй раунд дуэли не хотелось.
Пьер Верньо: Верньо шутливо погрозил Бюзо пальцем. - Так я и признался! Попробуйте-ка угадать. Пока лишь констатирую, что вы перепутали почти всех. Кроме одного. На коньяк Пьер решил не налегать (кто знает, как закончится вечер?) и плеснул себе шампанского. - Благодарю, Шарль, вы тоже были совсем не дурны. - Он хотел, чтобы это прозвучало легким тоном, но, кажется, смутился, ибо в глубине души ему казалось, что выступление Барбару было все же на грани фола.
Франсуа Бюзо: - Ах, четвертым были вы? - пробормотал Франсуа, смутившись еще больше противника по дуэли. Ведь он назвал Шарля почти наугад, после долгих колебаний. Ведь сперва он счел его маской номер один. Однако не решился смущать женщин, пусть даже ветреных актрис, вслух предполагая, что одна из них могла быть столь искусна. - Право, как неожиданно...
Шарль Барбару: - Должен же я был отплатить вам той же монетой, Франсуа, - пожал плечами Барбару, чувствуя, что неудержимо краснеет. - Проклятый коньяк...
Франсуа Бюзо: - Да, очень крепкий, - Бюзо, так же краснеющий, ухватился за эту спасительную соломинку с другого конца. - После шампанского не стоило его пить...
Амели Кандель: - Франсуа, вы запутались! - засмеялась Амели. - Право же, надо будет подарить вам еще поцелуй, чтобы вы преодолели завесу!
Николетт Жоли: - Амели, мне кажется, что наш испытуемый и без того скоро отгадает, кем были первые три участника, - улыбнулась Николетт, задумчиво водя пальцем по краю бокала. - Франсуа, будьте смелее в своих догадках. Или Вы предпочитаете уступить первенство Шарлю? - добавила актриса, украдкой метнув задорный взгляд в сторону Барбару.
Шарль Барбару: Барбару присел на диван. Почему-то вспомнилась доставленная утром записка от Софи, Софи Жарден, исчезнувшей сразу после событий 2-го июня. Нельзя сказать, чтобы молодой человек был очень огорчен этим: ему успела поднадоесть чересчур ревнивая красавица, обладавшая ярким темпераментом. И все же Барбару был уязвлен. Но записка вновь грела задетое самолюбие: Софи предлагала встречу у театра, и сам тон ее послания был весьма похож на попытку примирения. Шарль мысленно улыбнулся. Было бы глупо бросаться к ней на встречу, и в ответ он отослал прохладное письмо, в котором извинялся за вынужденный отказ, обусловленный важными делами, невозможность перенести которые заставляет его сердце рваться, но... Барбару услышал смех Амели и вынырнул из размышлений. - Еще поцелуй для Франсуа? Амели, вы балуете его! Я буду настаивать на своей доле! Ах, зачем я так легко сдался?.. - Шарль поспешил включиться в беседу, стремясь прогнать недавнюю неловкость. Записки Софи отыграны через личку
Амели Кандель: Кандель с нежностью посмотрела на Верньо, будто говоря: друг мой, этого всего лишь игра... Не вздумайте ревновать меня к кому-то. - Вы получите свою долю лишь с разрешения Пьера, - шутливо заметила она.
Пьер Верньо: Ревновать было, разумеется, глупо, ведь это значило бы показать слишком серьезное отношение к происходящему (а тогда невинные шалости сразу сделались бы чем-то непристойным), но Верньо шутливо нахмурился: - О нет, так не пойдет. Франсуа даже не попытался угадать еще раз. За что его целовать?
Амели Кандель: - За то... за то, что он такой милый и он наш гость! - нашлась Амели. - Но вы правы, Франсуа не заслужил. Налейте мне еще шампанского, дорогой... Этот ужасный коньяк я пить не могу.
Франсуа Бюзо: - Ах, жестокая Амели отказывает мне в утешительном поцелуе, - шутливо пожаловался Бюзо, продолжая пить коньяк. - Может быть кто-то возместит мне эту потерю?.. Ведь жестоки были все вы, я теперь долго не смогу уснуть. Он не надеялся получить желаемое, но следовало поддерживать диалог. - Ну что ж, попробую еще раз. Первым был Пьер?
Пьер Верньо: Верньо засмеялся. - Франсуа, сдавайтесь! Вы допустили фатальную ошибку - слишком увлеклись... м-м-м... процессом, и способность к анализу вас оставила. Брали бы пример с Шарля. Он подошел к делу с хладнокровием опытного лобзателя, с трезвой головой и полным спокойствием на душе, а вы... - Пьер улыбнулся и развел руками. Он, конечно, шутил, но лишь наполовину. Бюзо в самом деле поразил его какой-то обостренной восприимчивостью. И этого человека госпожа Ролан имела жестокость держать на диете из платонических ахов-вздохов...
Франсуа Бюзо: Франсуа понуро сник. Пьер невольно угадал, игра в поцелуи растревожила бы его куда меньше, если бы он чувствовал себя благополучным и любимым. Но таковой уверенности у него не было, ведь госпожа Ролан только оказавшись в застенке принялась писать ему страстные и многообещающие письма. Что невольно наводило на мысли... Почему она никогда не делала этого раньше, будучи на свободе. Может быть она его просто использует?.. Однако чувство долга и обязательства не позволяли ему найти себе другую женщину, более уступчивую. Вдруг он все же несправедлив к Манон?.. Думать об этом было тяжело и неприятно, и Франсуа попытался отвлечься на беседу. - Увы, признаю свое поражение. Надеюсь, победитель этого раунда будет великодушен и не добьет противника?.. Вы упрекаете меня в невнимательности, но ведь я хотел получить удовольствие от игры.
Амели Кандель: - Как вы быстро сдаетесь! - покачала головой Амели. - С другой стороны, дальнейшие ваши ответы были бы основаны не на впечатлении, а на случайности, и это лишило бы их вдохновения. Заметьте, дорогой друг, - желая получить удовольствие, вы вдохновлялись как участник, но не мыслили о себе как о победителе...
Шарль Барбару: Барбару посмеивался, глядя на несчастного Бюзо. - Франсуа, кажется, вы проиграли! И как победитель, я забираю вас сегодня с собой. Николетт, я надеюсь, вы не лишите нас своего чудесного общества? Шарль видел, что Верньо и Амели увлечены уже друг другом, и только вежливость мешает Пьеру намекнуть гостям, что пора бы расходиться. Молодой человек спрятал улыбку, глядя на счастливый блеск в глазах друга.
Пьер Верньо: Верньо, как гостеприимный хозяин, счел своим долгом воспротивиться: - Шарль, вы всегда отличались некоторой внезапностью ваших ходов, но не до такой же степени! Что на вас нашло, отчего вы вдруг решили меня покинуть? Вас не устраивает мой коньяк? Или игра в поцелуи так вас распалила? Он и желал остаться наедине с Амели, и страшился этого... Вернее, страшился возможной бесплодности своих надежд. Вдруг она тоже попрощается и уйдет вместе с остальными гостями, как было не раз прежде? У Верньо никогда не хватало духу предложить ей остаться (хотя с теми ее товарками по сценическому ремеслу, на кого падал его взор в былые времена, он не церемонился так, с Амели его неизменно охватывала самая смешная робость). Никогда он не смог бы сказать ей так спокойно, как Барбару Николетт: "Вы, конечно, не лишите меня своего общества?"
Франсуа Бюзо: - Заберете с собой? Куда? - забеспокоился Франсуа. Он украдкой взглянул на часы. Время было позднее, и все кабаки, куда мог завернуть легкомысленный Барбару, уже закрылись.
Шарль Барбару: - Разумеется, к себе, дорогой Франсуа! - Барбару непонимающе посмотрел на друга. - У меня еще осталось шампанское, и мы продолжим нашу гулянку. Посмотрите на утомленное лицо Пьера! - Шарль незаметно пихнул Бюзо локтем и глазами указал на Амели. - А я обязательно должен вас угостить шампанским, мне только вчера доставили две уникальных бутылки! Одну я сегодня же отошлю Пьеру, а вторую мы должны распробовать с вами и Николетт! Барбару изобразил пьяное желание непременно угостить Бюзо, понимая, что пора идти. Иначе Пьер опять прошляпит свое счастье, вздыхая по Амели и не предпринимая активных действий. - Пьер, немедленно перестаньте! Ваш коньяк был великолепен, и игра была чудесна! Но, Пьер, вам надо отдохнуть от нас с Бюзо. По крайней мере я бываю утомительным, как говорят порой мои недруги, и в этом я с ними согласен.
полная версия страницы