Форум » Париж, лето 1793 » Ветреные патриоты (улица - квартира Барбару, 18 июня, после полудня) » Ответить
Ветреные патриоты (улица - квартира Барбару, 18 июня, после полудня)
Эро де Сешель: …После бурного утреннего заседания Комитета, сменившегося дискуссиями в Конвенте, ощущалась настоятельная потребность в новой порции кофе. И не в буфете – хотелось побыть наедине с самим собой. Эро направился в ту самую кофейню, где утром уже был с Барером. До сей поры он не слишком жаловал местечко, подобных которому было множество в Париже: обнаруженные достоинства кофейни «Верная патриотка» оказались неожиданными (как то ширма у столика в углу), и оттого данное знакомство делалось почти романтичным. Эро не сомневался, что посетит «Ла патриот фидэль» еще не раз. К несчастью, в этот раз путь ему преградила повозка, и Мари-Жану пришлось ждать, пока она проедет, чтобы не наступить туфлей (естественно, превосходного качества – подобному раньше соответствовали только красные каблуки) в неприглядную лужу.
Ответов - 66, стр:
1 2 All
Шарль Барбару: Барбару вышел от Бюзо в весьма противоречивом настроении: с одной стороны, перспектива действия радовала его и заставляла ускорять шаг, надеясь на приятный сюрприз дома. С другой стороны, обычно несвойственная марсельцу осторожность требовала прислушаться к голосу разума и не бросаться, очертя голову, в безумства. Дорогу ему перегородила повозка, чье колесо, попав в лужу, забрызгало и без того не идеально чистую одежду Барбару, и Шарль не удержался от возмущенного вопля. Охранник не удержался от смешка, и Барбару почувствовал, что краснеет.
Эро де Сешель: Повозка проехала, и Эро испытал сильнейший соблазн сделать вид, что ничего не заметил. Его здесь нет, точнее есть кто-то, лишь очень похожий на него. Ах, лучше бы это снова был Верньо... Но, право, он же собирался навестить кого-то еще, и, возможно, эту встречу стоит расценивать как удачу? Отсутствие лишнего визита в подобных обстоятельствах - несомненный плюс. Приосанившись, он оперся на трость и стал ждать. Если Барбару нужно его общество, пусть подойдет сам.
Шарль Барбару: Подходить Барбару совершенно не собирался, тем более, будучи далеко в лучшем виде, но как назло Эро стоял так, что пройти мимо можно было лишь либо поприветствовав, либо демонстративно проигнорировав. Второе более подобало тем, кого Барбару привык высмеивать и обвинять в жажде власти, посему марселец скривился и бросил сквозь зубы, проходя мимо: - Привет и братство, господин де Сешель. Он рассчитывал уязвить Эро как старорежимным обращением, так и привычной уже шпилькой о происхождении. Мелко, конечно - но Шарль испытывал сильнейшее желание хоть как-то отомстить предателю и сволочи. Лучше бы, конечно, обмакнуть его головой в лужу... Барбару сладостно зажмурился, представив себе грязь, стекающую с прилизанного парика на дорогой сюртук Эро. Искушение было неимоверным... неровный булыжник, о который Шарль споткнулся, вернул его к реальности, напомнив, что надо смотреть под ноги, а не витать в облаках.
Эро де Сешель: - Вы дурно выглядите, - не задумываясь, парировал Эро - когда с ним поздоровались и отступать стало поздно, опасения сами собой исчезли, уступив место привычному дежурному остроумию. - Причиной тому, - он мельком взглянул на охранника, стоявшего неподалеку, - события, о которых наслышан Париж, или же эта маленькая неприятность? - чуть подняв трость, он указал на забрызганные чулки Барбару.
Шарль Барбару: Шарль вздохнул. Он вспомнил детство, солнце в высоком чистом небе, редкие дожди, остающиеся после них лужи и любимую забаву детей, не часто видевших эти самые лужи... терять было все равно нечего и Барбару с талантом прирожденного актера изобразил, что оступился, звучно ступив туфлей в центр лужи, разбрызгивая вокруг грязную воду. За спиной выругался охранник, но Барбару был счастлив, как щенок, пустивший лужу на дорогой паркет: он прицельно метил в чересчур чистенького и опрятного Эро. В этот миг Шарль как никогда раньше глубоко, всем сердцем, всей душой ощутил ту изначальную жгучую нелюбовь санкюлота к аристократу. - Ах, простите! - донельзя фальшивым тоном произнес он, любезно улыбаясь. - Оступился. События, о которых наслышан Париж, сделали меня рассеянным, я хоть и привык быть в центре внимания - разве можно пройти мимо меня, не заметив? - но все ж подобная слава не присутствовала в моих рассветных мечтаниях.
Эро де Сешель: Эро совсем не по-аристократически отпрыгнул в сторону, но тут же принял по возможности невозмутимый вид. Не смотреть вниз, чтобы детально оценить последствия ущерба, было тяжело, однако демонстрировать посторонним свои истинные чувства было не в правилах Мари-Жана. - Вы всё так же невозможны, - откликнулся он. - Впрочем, дорогой Шарль, я почти ежедневно общаюсь с тем, кто может оспорить ваше первенство в этом таланте. С вашим... уходом наше прелестное трио наиболее привлекательных персон Конвента распалось... А дуэт мне не по душе.
Шарль Барбару: - Уходом? - Барбару не выдержал и резко шагнул к Эро, протягивая руки, чтобы взять его крепко за отвороты сюртука и встряхнуть. - Вы называете это "уходом", Мари-Жан? Ну конечно, вам приятнее называть это именно так, чтобы спокойно спалось по ночам! Впрочем, что вы вообще можете знать о совести, вы, предававший всех всю свою жизнь? Идите к своей девице и жалуйтесь ей на грубость того, кого вы вышвырнули из Конвента, поедая сладости! Барбару забыл, что они на улице, забыл, что за спиной стоит охранник и очнулся лишь от жесткой руки, опустившейся на его плечо. Шарль сник. Домашний арест! Он был немногим лучше обычного ареста. По крайней мере, сидя в камере, не видишь радующихся жизни бывших коллег...
Эро де Сешель: Эро отпрянул - отдалившись тем самым еще на шаг. - Не беспокойтесь, - обратился он к охраннику, лениво-вежливо, словно компенсируя минутную слабость. И наконец отошел с дороги - в начало переулка. - Шарль, - вновь заговорил Мари-Жан, повернувшись и ожидаемо обнаружив, что Барбару последовал за ним, - по какому праву вы оскорбляете меня? Право, разве было бы лучше, если бы я не вошел в Комитет? Неужто вы не понимаете, что... - Тут Эро все же замолчал - их могли услышать. - Что вы желаете сейчас сделать? Ударить меня? Так исполните же свои намерения, вот он я, стою перед вами, и на сей раз вам ничто не помешает.
Шарль Барбару: Барбару невесело усмехнулся. - Вы и в самом деле так наивны, Мари-Жан? - почти спокойно сказал он, не глядя в глаза Эро. - Ничего не помешает? Охранник не позволит мне нанести вам вред, да и мое положение - и положение моих товарищей - ухудшится, если я позволю себе сделать то, что хотел бы. Вы хотели позлорадствовать? Пожалуйста, злорадствуйте, красавчик Феникс. Все, на что способен ваш бывший коллега - забрызгать ваши чулки грязью. Довольны? Шарль с удивлением понял, что не хочет уходить, и даже этот странный полуразговор-полуссора нравится ему. Можно было отвлечься и не думать о том, что же делать, если не обнаружится посылки... удивительно, что Эро еще разговаривает с ним. Барбару передернул плечами и отвернулся.
Эро де Сешель: Почувствовав, что заговорился, Эро невольно сник. - Я не желал злорадствовать, - это уже походило на оправдание, что никоим образом не могло внушить уверенность, подобающую истинному монтаньяру. Но Эро был намерен взять реванш после лесной беседы с Верньо. - Посудите сами, вы обрызгали меня грязью, а я не осуждаю вас, разве после этого я не само республиканское смирение, несмотря на мои корни, на которые вы изволили намекнуть в начале нашей знаменательной беседы?
Шарль Барбару: - Я нижайше благодарен вам за то, что вы меня не осуждаете! - с сарказмом отозвался Барбару на это заявление. - Что же до ваших корней, вы отреклись от них с той же легкостью, с какой отказались и от нас, не так ли? Впрочем, чтобы не быть у вас в долгу... - Шарль помедлил, прежде чем решиться закончить фразу, - я сейчас шел домой, и если вы окажете мне милость и прогуляетесь со мной, я постараюсь исправить случившееся между нами недоразумение в виде злосчастной лужи. Но только это недоразумение, Мари-Жан. Более я себя ни в чем виновным не считаю, и не советую вам меня обвинять..
Эро де Сешель: - Позвольте, каким образом вы собираетесь его исправить? - Настороженность уступила место прежней иронии - можно было еще немного расслабиться и не следить за интонациями. Богиня Разума, как ему этого не хватало! - Должен заметить, любезный Барбару, что вы перепутали меня с девицей - это ей было бы уместно испачкать платье и после предложить почистить его и помочь надеть. При этом мой костюм отнюдь не в вине, если только у вас не испортился настолько вкус, чтобы счесть за вино дорожную грязь.
Шарль Барбару: Барбару на миг замер и затем расхохотался. - О, нет, в вине исключительно моя одежда. - Он усмехнулся и продолжил уже куда более миролюбиво: - В последнее время моя служанка изрядно натренировалась в чистке одежды. Если вы не побоитесь принять мое приглашение на чашку кофе... Марселец ощутил прилив вдохновения. Что-то подсказывало ему, что из этой беседы может получиться неплохой план спасения - на всякий случай...
Эро де Сешель: - Вы угадали мое желание, - исключительно вежливо заметил Эро. - Если вы обслужите меня не хуже, чем в "Верной патриотке"...
Шарль Барбару: Барбару стремительно залился краской и закашлялся. - Что вы имеете в виду? - спросил он. - Вас обслужит моя служанка, а я всего лишь составлю вам компанию за кофе!
Эро де Сешель: - О богиня Разума, вы покраснели! - Эро изумился настолько, что это можно было бы счесть наигранностью. Мысленно позабавившись путем перебора возможных причин смущения Барбару - дело неслыханное, Эро остановился на паре предположений, но не придал им особого значения.
Шарль Барбару: - Да, сегодня жарко, - буркнул Барбару, стараясь не заострять внимание на этом досадном моменте. - Я не помешал вашим планам, Мари-Жан? Вы были такой нарядный...
Эро де Сешель: - ...До вашей неосторожности, - съязвил Эро. - Я шел выпить кофе, если вам угодно это знать. Если вы доставите меня до вашего дома в относительно сносном экипаже, я буду благодарен вам. Не идти же мне по улице в таком виде!
Шарль Барбару: Кивнув и вернувшись на улицу, Барбару довольно быстро поймал свободный экипаж - он не стал задумываться, помогло ли этому наличие гвардейца за спиной. Сговорившись с возницей, Шарль обернулся, поджидая Эро. - Поспешите, Мари-Жан - если грязь засохнет, отчистить ее будет куда сложнее и останутся пятна.
Эро де Сешель: - Напротив, - откликнулся Сешель, устраиваясь на сиденье, - сухую грязь счистить проще, достаточно иметь хорошую щетку и пар, производимый, как вам должно быть известно, при кипении воды.
Шарль Барбару: Барбару обиженно замолчал. В физике он разбирался весьма неплохо, и слова Эро задели его. - Пар плохо влияет на некоторые ткани, оставляя разводы краски, - отозвался Шарль, поморщившись. Если бы не присутствие охранника... понемногу вызревавший план требовал разговора наедине.
Эро де Сешель: Мари-Жан избежал соблазна восхвалить качество тканей своих костюмов и промолчал, отделавшись тем, что пожал плечами. В его дневные планы решительно не входило посещать кого-то, тем более если этот "кто-то" принадлежит к партии Бриссо. Меж тем лошади тронулись с места, и каждая секунда все больше приближала его к этому неожиданному визиту. Недолгая поездка прошла в молчании; уже у квартиры Барбару Сешелем вновь овладели сомнения, но отступать было уже поздно.
Шарль Барбару: Барбару вошел в квартиру первым, на ходу отдавая распоряжение служанке принести кофе. Обернувшись к Эро, он чуть виновато улыбнулся: - Вы не против сначала выпить кофе? Мари накормит моего дорогого охранника и потом займется вами. Пройдемте пока в гостиную. Шарль вновь пошел вперед, не сомневаясь, что Эро последует за ним, и подыскивая подходящие слова. Следовало узнать, что вообще думает Эро обо всем произошедшем. Конечно, если Феникс одобрял погром, он не явился бы сюда, но... сомнения не оставляли Барбару. Устроившись в кресле, Шарль жестом указал Эро на соседнее. - Как вам последние события в Париже? – светским тоном начал он. – Конечно, новости уже не столь свежие, как булочки у Мари, но еще вполне напоминают по степени черствости закуски в буфете Конвента – если, конечно, в мое отсутствие буфетчика не обвинили в заговоре и не казнили.
Эро де Сешель: Не укажи Барбару ему на кресло, Эро, возможно, совершил бы в задумчивости пару кругов по комнате, но вышеуказанный жест некоторым образом упорядочил его мысли. Удобно расположившись и отвлекшись от некстати пришедшего воспоминания о правильной индийской семье, где муж всегда идет спереди, а жена – сзади, отставая на несколько шагов, республиканско-аристократический любитель восточных безделушек шутливо откликнулся: - Эти события, насколько мне известно, не затронули вас, так что ж вы обеспокоены? Конвент не допустит противоречий в отношении правовых норм, даже если определенные деяния совершает народ. На статую Свободы уже было наброшено покрывало – я стремлюсь всей душою приблизить тот день, когда ее красота, будучи обнажена, останется непоруганной.
Шарль Барбару: - Не затронули? - Барбару склонил голову, не зная, смеяться ему или сердиться на заявление Эро. - Мне казалось, вы избавлены от подобного рода наивности, граничащей с глу... - Шарль запнулся, - ...с более печальным случаем. Возможно, вы не знаете, но в ту ночь я был у Бюзо. Ужинали вместе с ним, Верньо, Луве и дамами. Я как раз закрывал окно, когда кирпич едва не оставил этот мир без меня... - Шарль невольно поежился: теперь, в разговоре, вспоминать об этом было неприятно. Но минуту спустя он уже вновь позабыл о произошедшем, оживившись при воспоминании о чуть более позднем событии. - А видели бы вы, как я с утра ловко расквасил нос этому Леграну!
Эро де Сешель: - Леграну? Ах, тот рапорт… Знаете, Сен-Жюст был крайне возмущен им. Мне не следовало бы рассказывать это вам, как человеку поднадзорному… но для поднадзорного вы замечательно выглядите. - Потянувшись к столику, Эро налил себе остывшего кофе. Туфли и чулки были безнадежно испачканы, на кюлотах и фраке были заметны темные брызги, однако размеренность действий Сешеля соответствовала костюму с иголочки.
Шарль Барбару: Улыбка Барбару погасла. Слово "поднадзорный" вызвало у него горький смешок, чересчур близкий к истеричному. - Замечательно? Вы считаете, поднадзорные должны выглядеть подобно заключенным, и заключенным не первый год? - огрызнулся он. - Неужели наш приличный вид вызывает у граждан пока-победителей желание сделать его похуже, дабы мы были похожи на тех монстров, которыми вы нас рисуете?
Эро де Сешель: - Вы обобщаете, - Эро поднес чашку к губам, - кто рисует, прежде всего? Эбер? Он даже не депутат. Марат? Но вам не хуже меня известно, что он добивается лишь одного - быть первым из крайних. Они соперничают на журналистком поприще, и наш Друг народа не может не понимать, что Эбер почти затмил его своими скабрезностями. Помните ту строчку про нечистоты рода людского, Шарль?
Шарль Барбару: - Обобщаю? Но разве не этого вы добиваетесь? Вы говорите мне о моем якобы цветущем виде, и одобряете противозаконные действия толпы, едва не растерзавшей нас - только потому, что их науськал Демулен! - Барбару вскочил с места и принялся расхаживать по комнате, не замечая логических проколов в своем обвинении. - И вы пришли сюда меня оскорблять! - наконец, выпалил он, встав перед Эро и заложив руки за спину.
Эро де Сешель: Эро отставил чашку. Демулен - это уже интересно... Арестованный "борец за справедливость" не упомянул о нем. Но больше, чем непоседливый журналист, его занимал сам разговор. - Оскорблять, вы поразительно догадливы, - почти промурлыкал он. - Оскорбить, похвалив ваш вид, и унизить, предложив помощь...
Шарль Барбару: - Предложить помощь? - Барбару усмехнулся. - Как же вы собираетесь мне помочь? Обвинить вслед за мной и Луве, Робеспьера в жажде власти и Марата в жажде крови? Или помочь мне исчезнуть из этого города?... - Шарль осекся.
Эро де Сешель: Побледнел он или нет - Эро этого не знал, но нужный ответ против обыкновения нашелся с заметным трудом. - Право, какие выводы вы делаете из моих слов! - наконец отозвался он.
Шарль Барбару: Шарль опустился в кресло и с усилием улыбнулся. - Я всего лишь шучу, Мари-Жан, мне не нужна ваша помощь ни в чем. Разве я преступник, чтобы убегать?
Эро де Сешель: - Убегающий Барбару... - Эро склонил голову набок. - Держу пари, прелестное зрелище. Но вы забыли, зачем пригласили меня - или ваша служанка и ваш же охранник заняты на кухне утолением иного голода?
Шарль Барбару: Не ответив на слова Эро, Барбару поднялся и вышел, разыскивая служанку. Объяснив ей задачу, он вернулся и удобно расположился в кресле. - Сейчас Мари принесет все необходимое и отчистит вашу одежду. Увы, отчищать вашу репутацию не возьмется никто.
Эро де Сешель: Исполненный доселе, несмотря на периодически меняющуюся окраску разговора, уверенности в том, что он здесь желанный гость (богиня Разума, из какого сора порой произрастает наша уверенность! - в данном случае ее матерью стала дорожная грязь, а отцом - его величество случай), Эро вновь ответил не сразу. - По каким же признакам вы полагаете мою репутацию запятнанной? Давний знакомый с легкостью уловил бы в этом голосе разочарование.
Эро де Сешель: Отыграно приватно. Барбару изобразил удивление. - Разве предательство не пятнает репутацию? Я всегда считал иначе. Вы хотите попробовать меня переубедить? - Отчего я должен вас переубеждать? Должно быть, вы считаете, что я мог устоять перед вооруженным народом и пушками. Заметьте, я пошел на переговоры. Барбару невесело засмеялся. - Вы предали еще раньше, когда перестали поддерживать Бриссо… и меня. - И вас! Это вы перестали поддерживать меня, Шарль. - В вашем согласии с якобинцами - да! - Шарль снова поднялся из кресла, бурлящие эмоции не позволяли ему сидеть спокойно. - Ах, вы не понимаете… Я остался прежним, но менялись обстоятельства. Я подчинялся и подчиняюсь им, подобно тому, как творец руководствуется музой… Вы жестоки, если осуждаете муз революции, - Эро, напротив, был настроен не покидать обитого бархатом кресла. - А как же братство? Одна из основ нашей республики? Предать брата - признак революционности? - Барбару остановился напротив Эро. - Видимо, вы все же не до конца избавились от приставки "де". - Вы желаете принудить меня к покаянию, брат мой? – осведомился Эро, с любопытством посмотрев на Барбару. – Дурная затея, ибо каждый день, глядя на некоторые лица, я вспоминаю все свои грехи. Заметив появившуюся в дверях Мари, Барбару посторонился, позволяя женщине заняться одеждой Эро. - И чьи же лица наставляют вас на путь истинный? - полюбопытствовал он, успокаиваясь и занимая свое кресло. Мари-Жан не ответил, отвлекшись на манипуляции с его костюмом. Служанка честно пыталась отчистить серую ткань фрака и бежевую – кюлот, но в конце концов покачала головой: - Гражданин, так ничего не получится… Чулки ваши постирать нужно, а прочее – над паром подержать… И не смотрите так на меня, гражданин Барбару, – вам хоть и не нравится это, но я не Святая Дева, чтобы творить чудеса! Прости меня, Господи, грешную… - Женщина перекрестилась. – Так и во грех ненароком введете… - Да никак я на тебя не смотрю! - привычно вспылил Барбару, досадуя на ситуацию. Винить, кроме себя самого, было некого, но разговор с Эро не клеился, желание взять шелковый шнурок и придушить мерзавца все росло, и еще Мари не может сделать такую простую вещь! - Полей водой сверху, не может быть, чтобы не отчищалось! И прекрати поминать Господа. - Да вот же, пятна остаются… - Служанка от души ткнула в колено Эро тряпкой. – Уж не обессудьте, гражданин… В следующее мгновение Эро подскочил со стула – вода оказалась чересчур горячей. Еще бы на несколько дюймов выше - и для многих парижанок наступил бы траур. Ситуация оказалась настолько комичной, что Барбару не выдержал и расхохотался. - Осторожнее, Мари. Принеси гражданину Сешелю переодеться и займись его одеждой, - обратился он к несчастной служанке, замершей в ужасе. Женщина торопливо кивнула и выскочила за дверь, торопясь загладить свою вину перед гостем хозяина. Барбару вздохнул. - Мари-Жан, я хотел поговорить с вами... - Шарль бросил взгляд на дверь, удостоверяясь, что охранника нет поблизости. - Этот погром... если он повторится, вряд ли мы его переживем. Вы ведь понимаете это? Эро осторожно переступил с ноги на ногу и принялся расстегивать фрак – ответом Барбару послужил лишь легкий кивок. Барбару замялся, но воспоминание об посылке, доставленной Бюзо, заставило его продолжить. - Как бы вы поступили на моем месте? Следующим движением фрак был изящно брошен на кресло. - Воспользовался бы своими связями, - небрежно отозвался Эро. - И как бы вы ими воспользовались? - поинтересовался Шарль. Чувствуя, что он все больше сходит с прямого пути якобинцев на извилистую дорожку то ли фельянов, то ли жирондистов, Эро попытался вновь выйти на нужное направление: - Вам это не ясно, Шарль? – С прочими предметами костюма Феникс решил подождать до возвращения служанки. - Увы, - развел руками марселец. - У меня нет вашего опыта выкручиваться из различных... ситуаций. - Договаривайте же, лукавый дознаватель! - Мари-Жан, - Барбару понизил голос, - возможно, вам это покажется странным, но я не хочу умирать так глупо. Если бы кто-то мог передать письмо в наши департаменты... Вздохнув, Эро отошел к столу, вмиг почувствовав себя предельно уставшим. К тому же в мокрых – по счастью, лишь в области колен – штанах и прикрытой только жилетом безбожно дорогой батистовой сорочке, обильно украшенной брюссельскими кружевами, он ощущал себя неуютно. Неужели кому-то удалось сбить с толку Эро де Сешеля? - Я не имел в виду вас. Шарль был разочарован. Бесполезно, увы... Эро все равно бы не согласился. Но насколько далеко он зайдет в своем предательстве? Был только один способ проверить. - Что бы вы сделали, если бы кто-то решил бежать и пришел к вам за помощью? - в лоб спросил Барбару и затаил дыхание, ожидая ответ. Эро повернулся к нему. - Я бы выслушал его, как слушаю сейчас вас. Вы могли предположить иное? - Только выслушали бы? - уточнил Шарль и тут же замолк, когда в комнату вошла служанка. ...Мари не понимала, что с ней творилось: у нее, всегда такой ловкой, в присутствии этого гостя все валилось из рук, а еще и ситуации одна неловче другой. - Вам переодеться, гражданин… - пояснила она, подавая Эро халат и благоговейно взирая, как тот удаляется за ширму. Барбару нетерпеливо ожидал, пока Эро, наконец, переоденется, Мари соизволит уйти, и можно будет продолжить разговор.
Эро де Сешель: В конце концов терпение Шарля было вознаграждено – его гость величественно появился из-за ширмы; Эро мужественно пошел на компромисс со своей обычной щепетильностью в том, что касалось внешнего вида – поскольку чулки надлежало отдать служанке, туфли он надел на босу ногу и так прошествовал к креслу. - Мы ждем чудес, сотворенных вами, прелестная дева Мари, - вольно пошутил он и, дождавшись, пока служанка выйдет, обратил взор к Барбару. – У вас недурной вкус… - проговорил Мари-Жан, рассматривая стеганый шелк рукава. – Так о делах… Повторюсь, что вы напрасно упрекаете меня – не кто иной, как я, нынче защищал ваши позиции в отношении денег, которым вы почти перестали быть хозяином. Того, кто надзирает за вами, сменят. Вы ведь благодарны мне, не так ли? – мягко опустив руку на подлокотник, Эро откинул голову назад и прикрыл глаза. Упреки… как все предсказуемо. А вот разговоры о помощи… Это интригует, но не будем развивать тему сами… Похвальная и уместная в настоящих временах осторожность.
Шарль Барбару: Упрек Эро насчет денег стал для Барбару полнейшей - и пренеприятнейшей - неожиданностью. - Что с деньгами? - резко спросил он. Нет, не то, чтобы у Шарля было в планах тратить в ближайшее время крупную сумму, но сам факт его оскорбил донельзя. - Вы совсем уже желаете сделать из нас посмешище? Сгоряча марселец пропустил мимо ушей слова Эро о том, что тот защищал их интересы.
Эро де Сешель: Отыграно приватно. - Я? - Эро открыл глаза и прижал руку к сердцу. - Я желаю сделать из вас посмешище? Побойтесь кары небесной, как выразилась бы только что ушедшая из этой комнаты особа! Барбару только отмахнулся. - Я не верю в кары небесные - ведь Робеспьеру еще никто не выплеснул на голову горшок с нечистотами, - мрачно съязвил он в ответ. - С другой стороны, Марату повезло меньше... - Несмотря на снедающий его недуг, Друг народа Жан-Поль вновь показывается на публике, - пояснил Эро, на сей раз вовсе не замечая, что говорит, возможно, лишнее. – Ах, видели бы вы! Его квартира превращена в редакцию, его любовница окружает его заботой, он под ее неусыпным контролем. Ее сестра и служанка помогают ей – что за трогательная история! Эро скорее бы дал обет целомудрия, чем посетил тридцатый дом по улице Кордельеров, но на одной из вечеринок у Дантона Демулен рассказывал об авторе «Публициста Французской республики» настолько живо, что он и сейчас, говоря об этом, невольно испытывал желание поднести к лицу благоухающий любимыми духами платок. Барбару слушал про Марата, стиснув зубы - и чувствовал себя глубоко оскорбленным тем, что он вынужден сидеть здесь, пока этот безумец, гордо нося свой титул - и за что мы все боролись? - подумал Шарль, - снова появляется на людях. - Так что же о деньгах, - напомнил Барбару. - О деньгах… - Эро помедлил. Рассказывать Барбару об идее с частичным депутатским жалованием даже ему казалось перебором. – Ваш друг Верньо написал жалобу, в которой требовал самолично распоряжаться своими средствами. Если бы вы знали, что мне пришлось выдержать! Шарль непонимающе уставился на своего гостя. - И что в его просьбе необычного или незаконного? - поинтересовался он. - Мы не являемся арестованными, мы не аристократы, наше имущество принадлежит нам и мы имеем право им свободно распоряжаться. - Вы утратили народное доверие, - охотно и чуть насмешливо пояснил Эро. Барбару вспыхнул - второй раз за день, вещь, необычная для него, и все же... кажется, у Эро был талант доводить его до бешенства. - Мы не утратили народное доверие, - хмуро огрызнулся он, - мы приобрели ненависть тех, кого мы справедливо обличали! Спросите любого в Марселе, верит ли он Шарлю Барбару, и вам начистят морду за один только вопрос, за то, что вы позволили высказать предположение, что кто-то может усомниться во мне! - Ах, будет так, будет так, будет так… - тем же тоном пропел Эро. – Марсель на другом конце Франции, любезный Барбару, а мы в Париже. Шарль отчаянно боролся с собой. Желание выставить Эро за порог росло с каждым произносимым им словом. - Всего девять дней пути, любезный Эро. - Вы уже не намекаете на мое происхождение! Определенным образом, на вас благотворно влияет мое присутствие. - Вы!.. - марселец задохнулся от возмущения. - Вы оскорбляете меня в моем доме! Выйдите вон! Эро развел руками. - В таком виде? Сперва разберитесь с моим костюмом. - В любом виде, - прошипел Барбару, невольно сжимая кулаки. - Я не позволю выскочке-аристократу, только и умеющему, что прогибаться под сильных, оскорблять меня! Вот тут Мари-Жан счел за благо медленно подняться с кресла и зайти за него – какая-никакая, но все же преграда. - Мы с вами похожи, Жан-Мари, - Эро впервые назвал его иными именами, - не вы ли когда-то восхищались Робеспьером? Однако поняли, что вам не прогнуться так же, как Сен-Жюсту? Барбару онемел. Он ощущал себя так, словно ему отвесили пощечину - и весьма увесистую. - Это было в прошлом, - Шарль отвернулся к окну. - И я не вижу в этом ничего, за что стоило бы меня упрекать. - Вопреки сказанному, он почувствовал, что вновь начинает краснеть. - Чего вы добиваетесь, Мари-Жан? Вы хотели оскорбить меня, зная свою безнаказанность? Достойное поведение. - Это вы не желаете меня слушать! Ни один мог шаг навстречу не ценится вами – чего же вы хотите от меня? - Шаг навстречу? О чем это вы? Я не увидел ни единого. Или ваш визит стоит расценивать как милость, оказанную бедному преступнику? - Барбару обернулся к гостю, невольно оценивая расстояние - сказывалась длительная практика драк. - Ни то и ни другое, Шарль, - Эро вошел в тот азарт, жертвой которого неоднократно оказывался Сен-Жюст. – Бедный преступник всего лишь должен был возместить нанесенный ущерб, если вы забыли. Барбару прищурился. - Вы намекаете, что я был плохим адвокатом? - поинтересовался он, делая пару шагов к Эро. Мари-Жан предусмотрительно отступил – на один шаг, потянув за собой кресло. - Вы снова делаете неверные выводы, - заметил он. - Да неужели? Может, это вы неясно выражаетесь? - Шарль продолжил наступление. До сих пор все казалось шуткой – сейчас же Мари-Жан обеспокоился. - Прекратите, что за манеры… - почти мягко попросил он. - Вас теперь пугают мои манеры? - Шарль сделал еще шаг вперед. Эро отступил еще немного и уперся в стол. Дальше идти было некуда, если только малодушно не совершить ретираду в открытую. - Не пугают, скорее вызывают недоумение, милостивый государь. - Милостивый государь? - Барбару расхохотался. - Господин аристократ, вы выдали себя. И это еще нас называют предателями! Пока в Конвенте заседают такие, как вы - революция не завершится. - Это была ирония… гражданин, - вынужденно защитился Эро. – Отойдите же, мне неудобно так стоять. – Он опустил взгляд на кресло, закрывшее ему путь с другой стороны. - Теперь я уже гражданин для вас? Быстро меняете обращение... - Барбару ухватил Эро за халат и дернул на себя. - Давно мечтал набить морду кому-нибудь из тех, кто все это затеял с нами... - произнес он мечтательно. Перегнувшись через кресло, Эро впал в тихую панику – визит оборачивался совершенно неожиданно и неблагоприятно. Потянувшись одной рукой к столу, он нащупал графин и в следующую секунду выплеснул его содержимое – как оказалось, лимонад, о котором хозяин позабыл, - на обидчика. Барбару выругался, отпуская Эро и пытаясь протереть глаза. - Что на вас нашло? С ума сошли? Эро наконец выбрался из-за кресла и протянул Барбару свой платок. - Возьмите. Взяв платок, Шарль кое-как протер глаза. - Ваше счастье, что я сегодня не собирался зазывать барышню - она бы испугалась моих ярко-красных глаз, - чуть улыбнулся он, возвращая платок владельцу и вздыхая. Эро чуть было не вздохнул ответно и, слабо улыбнувшись, положил платок на стол. - Не знаю, что на меня нашло, - он провел рукой по лбу. – Я согласен помочь вам, но какой именно помощи вы желаете? Барбару помолчал. - Всей, которую вы сможете - и захотите - оказать, - наконец, откровенно признался он. Очень хотелось думать, что собеседник не имеет в виду побег. - Деньги? – предположил Эро. – И вы говорили о письмах, Шарль. - Возможно, мне потребуется больше, - неохотно признал Барбару. Эро все еще оставался, не бежал писать жалобу на несносного драчуна, и не звал охранника на помощь. Может быть... поможет? - Возможно, мне потребуются другие документы.
Эро де Сешель: - Заграничный паспорт? Свидетельство о благонадежности? - поинтересовался Эро. - Говорите, Шарль, кто знает, быть может, в моем левом рукаве надежно спрятано первое, а в правом - второе. Ах, я же забыл! На мне ваш халат. Но тогда не пострадают ли документы от рук вашей служанки? - Бросив взгляд на Барбару, Сешель понял, что тот находится на пределе и заговорил более серьезно: - Вы надумали бежать? Могу я узнать, что тому причиной - этот злосчастный погром?
Шарль Барбару: - Я пока ничего не надумал, - с досадой бросил Барбару, оглядываясь на дверь. - Я просто не хочу, чтобы нас всех передушили тихонько ночью. И я не вижу другого выхода, кроме как обратиться за поддержкой к тем, кто нам еще верит... Кому я это говорю? Зачем? Он же предаст при первой возможности, а не предаст - так просто разболтает! Но было уже поздно. Шарль понимал, что зашел слишком далеко. - Есть такая возможность, что некоторые мои товарищи будут действовать быстрее меня. Для остальных это будет означать более строгий надзор и полную невозможность, если что, избежать... - Барбару запнулся и замолчал.
Эро де Сешель: - И вы молчали? Позвольте узнать... за какой срок вы надеетесь обрести искомые документы? - Эро не стал договаривать за Барбару "ареста". Погрустнев, он по-кошачьи принялся играть с поясом халата. Задачи сохранять внешнюю безмятежность он уже себе не ставил - как-то глупо вести себя так с человеком, которого ты недавного облил лимонадом. Отчасти это напоминало утреннее похмелье после бурной ночи, и губы Эро все же тронула улыбка.
Шарль Барбару: Шарль невесело усмехнулся в ответ. - Я надеюсь их обрести. И надеюсь, что еще не будет слишком поздно... На что еще может надеяться человек в положении, подобном моему? - Барбару вздохнул. - Видите, как я вам доверяю? Вам достаточно сейчас пойти и рассказать, что я задумал, чтобы отомстить мне за грязь на ваших чулках... Шарль поморщился. Лимонад был слишком сладок, и одежда неприятно липла к телу. Он попытался развязать узел галстука, но тот чересчур затянулся, навевая неприятные ассоциации. - Не поможете? - неловко попросил он.
Эро де Сешель: Эро протянул руку, ослабляя узел - аккуратно, чтобы не сломать холеные ногти. - Вы крайне низкого мнения обо мне, я имел честь убедиться в этом. Скажите же еще что-то, я начинаю испытывать определенный интерес.
Шарль Барбару: - Определенный интерес к чему именно? - поинтересовался Барбару, с облегчением избавляясь от элемента одежды, ставшего удавкой. - Вы же не надеетесь, что я выложу вам все свои мысли в мельчайших подробностях?
Эро де Сешель: - Интерес к вашим воззрениям касательно меня. Вы предлагаете предателю возможность искупить свои грехи, и мне следует рассматривать ваше предложение как оказанную милость?
Шарль Барбару: Четверть часа назад Барбару аккуратно подбил бы Эро глаз за эту фразу. Еще пару дней назад - сломал бы пару ребер. Сейчас же Шарль лишь равнодушно пожал плечами. - Думайте что хотите. Я унизился до того, чтобы просить вас о помощи - но унижаться и молить вас о ней я не стану.
Эро де Сешель: Эро задумчиво повертел в руках злополучный графин. - Я помогу вам. Но должен заметить, что на вашем месте предпочел бы предотвратить... быстрые действия ваших товарищей - как видите, я использую ваше выражение. Это может все осложнить. У вас может найтись благоразумный союзник?
Шарль Барбару: Барбару ощущал непривычную растерянность. Обычно это он несся, сломя голову, а остальные хватали его за руки, уговаривая "Стой, дурак!" Не точно этой фразой, разумеется, но порой весьма близкими. А теперь он - самый осторожный и разумный? Шарль со стоном опустил голову. Мысли неслись галопом и совершенно не туда, куда следовало. - Союзник... Верньо. Разве что он способен остановить... или Бриссо. Но нет - Бриссо сердит на меня.
Эро де Сешель: - Поговорите с ним, - посоветовал Эро, ощущая ставшее уже привычным чувство, что ситуация управляет им, а не наоборот, - однако лучше не упоминайте обо мне - наша последняя встреча прошла не так, как мне хотелось бы. Это было третьего дня, вероятно, вы слышали кое-что о ней - если Верньо соизволил упомянуть мое имя. Что до документов, я постараюсь принести их вам завтра вечером - к моему сожалению, это самый ранний срок. Необходимые бланки я добуду, но подписать их надежнее будет все же не мне самолично, а все вместе вряд ли займет один день. Однако, - Эро налил в стакан остатки лимонада, почувствовав, что в горле пересохло, - я сделаю все, чтобы оформление не затянулось. А теперь скажите, милейший Барбару... скорые действия ваших товарищей... когда им суждено осуществиться?
Шарль Барбару: - Об этом точно неизвестно, - осторожно ответил Шарль, напрягаясь. - Но слухи... Слухи говорят о сегодняшнем вечере.
Эро де Сешель: - Но это безумие!.. - Оцепенение само собой ушло. - Допустим, я подтвержу ваше высокое доверие, и не заикнусь об этом ни в Конвенте, ни на сегодняшнем заседании Якобинского клуба. Но неужели ваш добрый гений уверен, что обеспечит вам беспрепятственный проезд? И о скольких счастливцах говорят известные вам слухи?
Шарль Барбару: - Мне доподлинно известно об одном, но он звал меня с собой - следовательно, после моего отказа он начнет искать другие варианты. - Барбару помолчал. - Представляете, Мари-Жан, его план показался мне безумным. Мне! Я не верю в успех.
Эро де Сешель: Приложив палец к губам, Эро прошел до двери - проверить, не стоит ли поблизости охранник. Запоздало, но, на счастье заговорщиков, никого рядом с гостиной не было, и это вполне объяснялось смехом, доносившимся из кухни. Очевидно, охранник Барбару продолжал очаровывать его же служанку, отрывая Мари от чистки костюма. - Несомненно, я для вас более подходящий вариант, - вернувшись, заговорил Мари-Жан. - Я верну вам веру в людей и свободу - что может быть лучше?
Шарль Барбару: Барбару несколько секунд растерянно смотрел на Эро, а затем невольно засмеялся, настолько самоуверенно прозвучали слова Феникса. - Да, вы, несомненно, более подходящий вариант, благодарю вас за проявленную ко мне доброту, - марселец изобразил поклон и тут же посерьезнел. - Для вас это, быть может, лишь шутка, Мари-Жан. Возможность побыть благородным и облагодетельствовать кого-то... но пощадите мою гордость, хотя бы раз.
Эро де Сешель: - Шарль, сделайте мне одолжение, не истолковывайте мои слова превратно. Я стремлюсь помочь вам ценою собственного душевного равновесия и собственной совести - ибо, излечив ее от одной раны, я наношу ей новую, а ответом мне служат лишь новые претензии. Богиня Разума, как я устал! - Эро тяжело оперся о стол и закрыл глаза.
Шарль Барбару: Барбару невольно ощутил угрызения совести - редкое для него состояние, и все же возможное. - Я не истолковываю превратно, - неловко сказал он, потирая переносицу. - И я благодарен вам. - Шарль замолчал, взглянув рассеянно на дверь. - Не откажетесь выпить еще чашечку кофе, когда Мари принесет вашу одежду?
Эро де Сешель: - Увы, все же мне пора вернуться к делам законного толка, - несколько уныло ответил Сешель, созерцая пустой графин и намокшую одежду Барбару. - После моего ухода вам самому стоит переодеться... И на этом покончим... а впрочем, меня не покидает чувство, что мы делаем ошибку, говоря о документах только на одну персону, - с внутренним отчаянием добавил он, понимая, что сам ищет приключений... на свою голову.
Шарль Барбару: Барбару с веселым изумлением посмотрел на Эро. - Мари-Жан..? Вы тоже хотите бежать, и не под своим именем? - не удержался он от вопроса, и, только задав его, сообразил, что Эро, вероятно, имел в виду других бриссотинцев. - Я буду благодарен вам за все, что вы сможете сделать.
Эро де Сешель: - Бежать, когда Конвент вот-вот утвердит Конституцию? Вы шутите? - отделался риторическим вопросом Мари-Жан. - Что ж, Шарль, я оформлю ровно столько бумаг, чтобы это не вызвало подозрений. Таким образом я навлеку новые беды на нашу республику, и злые силы утащат меня прямиком в преисподнюю. Как вы считаете?
Шарль Барбару: - Я считаю, что вы излишне религиозны, Мари-Жан, - улыбнулся Барбару. - Благодарю вас, от всего сердца, и уверяю - вы не навлечете новые беды на республику, вы спасете ее.
Эро де Сешель: Только огромным усилием воли Эро не схватился за виски и не изобразил еще каким-либо образом недомогание - именно потому, что по-настоящему ощутил себя больным. А демонстрировать истинный недуг он всегда считал унизительным для натуры сильной, какой, без сомнения, себя считал. - Я не буду просить от вас обещаний быть смиренным, Шарль, потому что знаю, что это не в вашем характере, тем более когда вы чувствуете себя оскорбленным. Посему я сейчас оденусь и пойду вершить свое черное дело изменника-аристократа во имя республиканской справедливости. Но я прошу вас о благоразумии - не предпринимайте поспешных деяний.
Шарль Барбару: - Поспешных деяний? Я ведь известен именно своей поспешностью, - усмехнулся Барбару. - Прошу вас только об одном - если что-то изменится, известите меня как можно скорее. Я буду выбираться иным способом... И, кстати - вы ведь по-прежнему обитаете в том чудном доме на Бас-де-Рампар?
Эро де Сешель: Тон Барбару изменился, но Эро предпочел не обратить на это внимания - слишком много всего для одного депутата произошло за неполный день, пусть даже и революционный. - Я к вашим услугам, - Эро поклонился собеседнику, - где бы я ни был. Но прошу вас не навещать меня - это скомпрометировало бы нас обоих. В отношении же моего визита к вам, если он будет замечен, можно найти больше оправданий.
Шарль Барбару: Барбару уже хотел возмущенно ответить, что он и не собирался, но... скрипнула дверь и Мари внесла вычищенную одежду. - Чулки еще влажные, гражданин, я их хоть и сушила, но уж больно они у вас дорогие, побоялась сжечь, - смущенно пробормотала служанка, складывая одежду на кресло. Она удивленно моргнула, увидев мокрого хозяина и разлитый лимонад. Что здесь было? Ссора? Но вроде бы хозяин и его гость мирно беседуют. А, не ее это ума дело. Мари быстро покинула комнату, возвращаясь к охраннику, который ей втайне нравился, хоть и нехорошо это было по отношению к гражданину Барбару.
полная версия страницы