Форум » Дело Дантона (игра завершена) » 094. 15 жерминаля. Казнь. » Ответить

094. 15 жерминаля. Казнь.

Верховное Существо: Переход из темы 093. Консьержери, камера приговоренных, перед рассветом 15 жерминаля Едва приговоренные забрались в телегу, как ворота Консьержери распахнулись перед ними. Гулко погрохотав под арочными сводами, повозка выкатилась на улицу. Запряженные в ней меланхоличные лошадки без понуканий возницы привычно свернули в нужном направлении. В сторону площади Революции.

Ответов - 88, стр: 1 2 3 All

Лазар Карно: Очередь Камиля приближалась и Лазар с нетерепением ждал, когда на эшафот взойдёт человек, который призвал народ 12 июля 1789 года, близ Пале-Ройяля, потрясая пистолетом, идти на штурм Бастилии. И так началась революция. Эх, несмотря даже на всю полезность революции, приведшую Францию к республике, Карно теперь считал поступок Камиля глупым - теперь народ, который пошёл по его повелению на Бастилию, требовал его головы. Что ж, революция пожирает собственных детей. И, главное. чтобы тебя не пожрали при этом. Карно вздохнул и продолжил смотреть в сторону эшафота.

Руаль Шалье: Перед глазами все расплывалось… Она помнила этих людей… Тогда в суде они были другими… Сильными, борющимися за жизнь, но сейчас во всех их движениях читалась обречённость. Это её вина? Или нет... Монотонные удары барабанов напоминали рокот океана, который она видела всего единожды, когда гостила у тётушки... Она их не замечала, дробь заглушали тяжёлые удары собственного сердца. Очень хотелось зажмуриться и убежать, но она не могла, ноги буквально приросли к земле. Не было сил даже отвернуться. Кажется, перед смертью тот человек что-то говорил толпе... Но девушка не смогла расслышать что именно.

Дантон: - Люси... - слова с трудом вырывались из пересохшего горла. Если Фабр был лучшим другом, то Камиль был ребенком - любимым балованным ребенком, и в том, что это дитя должно сейчас умереть, было что-то мучительно-противоестественное. - Люси, - повторил Дантон почти жалобно и тут же, справившись с собой, рыкнул: - Иди, черт побери! Будь мужчиной! Давай скорее. "Давай скорее, или я не вынесу этого..."


Лазар Карно: "Ну, давай же, Демулен, иди и умри как мужчина!" - злобно шипел внутри себя Лазар. "Не лишай меня зрелища! Умри и дай мне посмотреть, как умрёт Дантон!" Карно смотрел на эшафот и крепко сжимал в руках перчатки. "Ну, Демулен, ...., давай, где ты там! Дай хоть поглядеть на тебя в последний раз!"

Камиль Демулен: Камиль вздрогнул как от удара, но послушно отступил к краю телеги. Он хотел еще раз обернуться, но жандармы уже подхватили его под руки. Демулен внутренне сжался, ожидая что его сейчас волоком затащат на эшафот, но охранники лишь спустили его на мостовую. Взойти по ступеням плахи ему предстояло самостоятельно. Тело упрямо хотело жить и не желало двигаться к лестнице. Но... На забаву этой гнусной толпе, что явилась поглазеть на казнь своих вчерашних кумиров, рыдать и умолять сохранить ему жизнь?.. Никогда! Камиля передернуло от гнева и отвращения. Жалкая чернь, он не доставит им такого удовольствия! Эти люди не ведают что творят, и он не станет им потакать. Демулен взошел на плаху молча и с гордо поднятой головой. Прежде чем Сансон взял его за плечо и повел к заботливо отертой от крови Эро и Фабра деревянной доске, Камиль успел окинуть взглядом толпу и ободряюще кивнуть на прощанье Дантону. - Мы все сделали п-правильно, - крикнул он Жоржу. Но дождаться ответа уже не успел - Сансон тоже торопился покончить с работой и знаком велел помощникам уложить Камиля на гильотину. Теперь Демулен мог видеть только кусок грязного дощатого пола и корзину с опилками. Он против воли судорожно всхлипнул. - Люсиль, бедная моя жена, что с тобой теперь будет? - пробормотал он. Его лихорадило, мысли в голове путались и скакали с предмета на предмет. А Макс наверное все еще сидит у себя дома... Даже сейчас Камиль не мог дать точное определение чувству, что вызывает у него истинный виновник того, что произойдет с ним через несколько секунд. Удивление, жалость, непонимание, презрение... Нет, скорее все же горькое удивление: "Почему?.. Ведь ты был моим другом, ты всегда защищал меня ото всех опасностей, а я... а я так любил тебя. А ты..." Демулену повезло. Занятый этими мыслями, он пропустил момент, когда Сансон дернул за рычаг. Над площадью Революции пронесся новый глухой многоголосый вздох: - А-ах!

Лазар Карно: Уффффф!!! Вздох облегчения вырвался из груди Лазара.Камиль умер. Его голова, нелепо остриженная, свалилась в корзину. Он умер достойно - взошёл на помост с гордо поднятой головой. Как и умирали любимые им римляне. Демулен, Камиль Демулен.... его больше не было... Умер человек, благодаря которому Лазар встретил Луизу. Сейчас Лазар противвсего существасвоего и обественного настроя жалел его, этого большого ребёнка, который оставил после себя вдову и сироту-мальчика Ораса. О мальчике надо позаботится, мысленно черкнул себе Лазар. Он должен получить образование и стать настоящим гражданином Республики. Позаботиться о нём и о детях Дантона. Кстати, а ведь наступила очередь того, ради кого Лазар пришёл на площадь, забыв обо всём. Дантон... Душа Лазара всем существом жаждала его смерти. Дантон... Он был последним. Его оставили на десерт, он стал главным блюдом этого кровавого пиршества. Ну же, иди, Трибун! Умри достойно!

Верховное Существо: Толпа затаила дыхание, когда на эшафот поднялся последний из приговоренных - тот, ради кого и был устроен этот кровавый спектакль, тот, для чьей смерти понадобились остальные пятнадцать жертв. Задумался ли Дантон хотя бы на минуту о том, что это он привел сюда своих друзей - и Эро, и Фабра, и Камиля? Если и задумался, никто об этом не узнал - вслух он ничего не сказал, а его лицо осталось спокойно и непроницаемо. Последние слова, которые от него услышали, были обращены к палачу: - Покажи мою голову народу, она стоит того! Огромное тело уложили на доску. Толпа все так же езмолвствует. Она надеется вопрек всякой очевидности, что самого страшного не случится, что Дантон каким-то непостижимым образом спасется или его спасут... Но тщетно - падает лезвие, и в следующее мгновение гражданин Сансон уже извлекает из корзины страшную, окровавленную, облепленную опилками голову и послушно, как и приказал ему Дантон, демонстрирует ее с высоты эшафота гражданам Франции.

Лазар Карно: Вот и он! Дантон! Он уже на эшафоте. Вот он, счастливый момент, ради которого Лазар пришёл сегодня на площадь. Произнёс полные пафоса и мужества слова - Лазар запомнил их навсегда. Затем лёг на доску. Нож падает - голова падает в корзину. Да! Это свершилось! Теперь, с этого момента, основной его соперник, а также главный политический противник устранён. Лазар вздохнул с облегчением. Увидев его голову, Карно испытал невероятное чувство торжества и, в то же время, жалости к детям, которые остались сиротами. Они должны были бы гордиться своим отцом, который умер с гордо поднятой головой. как подобает настоящему герою. Кем бы он ни был... Вечная память тебе, Жорж-Жак Дантон!



полная версия страницы