Форум » Дело Дантона (игра завершена) » 083. Консьержери, камера Дантона сотоварищи. 14 жерминаля, утро » Ответить
083. Консьержери, камера Дантона сотоварищи. 14 жерминаля, утро
Верховное Существо: С утра тюремщики разбудили заключенных, принеся завтрак и горячую воду для умывания. Они старались как могли быть вежливыми с именитыми заключенными. - Не могли бы вы поспешить, граждане? - торопили они потягивающихся и вяло одевающихся подсудимых. - Вам пора в Трибунал.
Ответов - 21
Камиль Демулен: После вчерашней лихорадочно-веселой попойки, которой логично завершилась игра в костит, Демулен и так пребывал не в лучшей форме. Слова же тюремщика заставили его вздрогнуть и выронить сюртук, который он как раз пытался на себя натянуть. - Что? Уже? - спросонья всполошился журналист. На сердце легла неприятная тяжесть. Но в следующую минуту он вспомнил, каким позором для обвинителей завершился первый раунд судилища, и улыбнулся. - Как они торопятся. С самого утра. Если бы Демулен был лучше знаком с системой работы суда, то раннее время заседания его бы насторожило. Утом добрые санкюлоты предпочитают заниматься своими делами, поэтому в зале вряд ли будет много народа - основной поддержки Дантона. Публика любит приходить во дворец Правосудия после полудня или вечером...
Дантон: - Безобразие, - бурчал Жорж-Жак, небрежно повязывая галстук. - Порядочные люди в такое время спят... Впрочем, мы-то идем к тем, кого порядочными не назовешь...
Эро де Сешель: - Не отказался бы еще от бритвенного прибора, - заявил Эро, аккуратно выправляя манжет из-под рукава фрака. - Или нам думают теперь отказать в этой услуге? Подумайте, какое мы произведем впечатление!
Дантон: - Я бы тоже не отказался от бриться, - признался Дантон, проведя рукой по щеке. - Ну да ладно, будем ближе к народу. Иные в тюрьме не имеют и такой малости, как вода для умывания. Я видел в окно нашей камеры, как живут остальные бедолаги - моются и стирают одежду в фонтане на тюремном дворе.
Камиль Демулен: Камиль пятерней пригладил волосы и принялся за еду. Но кусок отчего-то не лез вгорло, и журналист с отвращением отставил тарелку. - Не хочется, - пояснил он в ответ на вопросительные взгляды.
Эро де Сешель: - Что ж, пусть так, сделаем вид, что мы не обижены гостеприимством, - Сешель прополоскал рот и по-аристократически деликатно сплюнул воду в угол. - Почему-то у меня сегодня тоже нет аппетита.
Дантон: - А ну, без глупостей у меня! - прикрикнул на друзей Жорж Жак. - Ешьте, еда не такая уж скверная. - Подавая пример, он вцепился зубами в краюху хлеба, прожевал и продолжал: - Нам нужны силы, чтобы выдержать второй акт этой судебной комедии. Я вчера устал, как будто на мне воду возили. Надо покрепиться.
Эро де Сешель: Эро с сомнением подцепил ложкой овощного месива, составляющие которого было трудно определить. - Вчерашнее угощение мне понравилось больше, Жорж. Надеюсь, на вкус это лучше, чем на вид. Вина у нас больше нет? - Бывший депутат задумчиво отломил тонкими пальцами кусок хлеба.
Камиль Демулен: Демулен послушно взялся за ложку. Раз Жорж так говорит, значит так надо. Жорж не бывает не прав. Камиль всегда испытывал острую потребность кому-то верить. Мирабо, Лафайету, Робеспьеру, Дантону... Только тогда он был счастлив и спокоен. Когда первые два оказались предателями дела республики, больше всех чувствовал себя униженным именно Камиль. Он им доверял, а они предали его, чуть было не утащили за собой в контру... Как они смели так с ним поступить! И обида заставляла журналиста становиться самым яростным гонителем своих вчерашних друзей и покровителей, которым он преданно смотрел в рот и которыми так искренне восхищался.
Эглантин: - Оставалась еще полная бутылка, но ночью кто-то самым коварным образом ее вылакал, - наябедничал Фабр. Несмотря на шум шагов, хлопанье дверей и разговоры, он умудрился проснуться позже всех, и теперь сидел на узкой тюремной койке, подтянув под себя ноги и обхватив колени руками. Настроение было - ни то, ни се. Вчерашний раунд, безусловно, остался за ними, но кто его знает, что Макс и его верная шайка подкинут им сегодня? Гражданин Неподкупный явно не собирается сдаваться просто так - зная, что в случае оправдания Дантона и его единомышленников КОС на следующий же день получит настоящую войну - которая продлится до полной победы той или другой стороны. Фабр очень надеялся оказаться на стороне победителей... а еще он до зубовного скрежета тосковал по Беатрис. Почему она не пришла? Хотя бы часок, пусть даже при свидетелях, но увидеть ее поговорить, просто получить возможность взять ее за руку, уверить, что все будет хорошо, он скоро вернется... За прошедшую ночь Эглантин действительно поверил в то, что вернется на улицу Фавар.
Верховное Существо: Тюремщики меж тем смущенно переступали с ноги на ногу у дверей, не решаясь еще раз поторопить высокопоставленных арестантов, но вместе с тем боясь опоздать к вызову в Трибунал. Один из них несмело кашлянул.
Эро де Сешель: - Значит, мы не сможем выпить за свободу, - отозвался Сешель то ли ехидно, то ли с горькой иронией, - а это было бы оригинально в здешней обстановке и настроило бы на нужный лад. Фабр, меня все-таки беспокоит то, что они арестовали и д’Эспаньяка. Думаю, с разбором неких финансовых махинаций не все так гладко, как тебе кажется. Жорж, я вижу усмешку? Просто я предпочитаю не быть пойманным на слове. - Мари-Жан отставил тарелку. - Так мы идем на достопочтенное собрание?
Дантон: - Идем, когда Фабр, наконец, соизволит надеть штаны, - буркнул Жорж Жак. - Что ты там сказал насчет д'Эспаньяка, Эро? Чем он нам грозит? Разве мы имеем какое-то отношение к его махинациям?
Эро де Сешель: - Не имеем, Жорж. Но кто знает, что придет в их светлые головы! - Эро был до некоторой степени огорчен арестом приятеля, и к этому огорчению примешивалось удивительно нехорошее предчувствие. - Что значит сейчас «иметь отношение»? Кто-то что-то предпринимал, кто-то о чем-то слышал... кто-то делает выводы... - Он устало махнул рукой. - Пустое, Жорж! Думать о подобном скучно.
Камиль Демулен: Камиль поднялся из-за стола. - Ну что? Пойдем, п-покажем всем, что такое настоящие республиканцы?
Эро де Сешель: - Именно так, мой друг, - дипломатично поддержал журналиста Эро. - Предстанем перед гражданином общественным обвинителем с шуткой на устах и спокойствием в сердце, - улыбнувшись, он встал и подошел к дверям. - Я готов. Гражданин, не подскажете, какой фасон галстука нынче в моде? Мне кажется, за эти дни я пропустил все на свете! - обратился бывший генеральный адвокат парижского парламента к тюремщику.
Верховное Существо: - А... э... - только и смог ответить тюремщик и зачем-то прибавил: - Виноват.
Эро де Сешель: Эро чуть вздохнул, посмотрев на коренастого служителя закона в красном колпаке, и обратил взор к остальным.
Камиль Демулен: Камиль рассеяно хмыкнул и одернул сюртук. - Я готов идти, - заявил журналист, снова прогоняя мерзопакостное предчувствие. Ничего страшного, уверял себя Демулен. Что могло случиться за одну ночь? Вечером я буду ужинать дома...
Эглантин: - Ме-ме, паршивая овца, дай хоть шерсти клок... - невесть почему пришедший в голову обрывок детской песенки. Вернее, понятно почему - его сотоварищи на удивление слаженно позавтракали, собрались и даже рвались к выходу, в Трибунал, не оставить камня на камне от своих противников, а ему никуда не хотелось. Камера в Консьержери внезапно показалась самым приятным и удобным местом на земле. Но - против чужой злой воли не попрешь, а тот факт, что он остался без завтрака - это даже к лучшему, в таком настроении Фабр становился злее, нужные фразы сами приходили на язык и острыми шпильками втыкались в оппонентов. К тому же есть все равно не хотелось. Так что Эглантин молча натянул сюртук, служивший ночью вместо одеяла, замотал вокруг шеи трехцветный шарфик, тряхнул головой, мимолетной пожалев о том, что в кармане не завалялось гребня, и встал: - Эро, вы у нас всегда неотразимы, даже после бурной ночи в камере. Камиль, не бей копытом, ты ж не строевой конь. Вперед, граждане. Навстречу славе и бессмертию. А лично вас, Жорж-Жак, попрошу более не кидаться в представителей закона жеваной бумагой и не вопить у меня над ухом дурным голосом. В конце концов, мы сами разработали новый свод республиканских законов, так чего теперь протествовать...
Верховное Существо: Тюремщики вывели из камер заключенных - именно вывели, вежливо и со всем возможным пиететом, а не выволокли, как это делалось во всех иных случаях. Со стороны могло даже показаться. что Дантон и его товарищи следуют по подземному переходу из Консьержери во Дворец Правосудия по доброй воле.
полная версия страницы