Форум » Дело Дантона (игра завершена) » 006. Портрет - 5 жерминаля, ранний вечер. » Ответить
006. Портрет - 5 жерминаля, ранний вечер.
Луи Антуан Сен-Жюст: [off] Немного забегая вперед. События разворачиваются после сцены в Комитета общественного спасения.[/off] Сен-Жермен, улица Морэ.
Ответов - 29
Луи Антуан Сен-Жюст: Для того, чтобы добраться от Тюильри через мост до квартала Сен-Жермен, Антуану потребовалось всего три четверти часа. Отпустив извозчика в самом начала улицы Морэ, молодой человек сверился с адресом из записной книжки и дальше пошел уже пешком. …Пару месяцев назад Сен-Жюст спешно искал художника, который согласился бы написать его портрет. Не для себя, для невесты, Анриетты… Давид, с которым Антуан давно был на дружеской ноге, и к которому обратился в первую очередь, сослался на страшную занятость и отказался, но рекомендовал огорченному Сен-Жюсту одного из своих учеников: «исключительно талантливое юное дарование». Однако познакомиться с протеже великого Давида Антуану тогда не сумел: по поручению Комитета ему пришлось спешно возвращаться в армию, потом был разрыв с Анриеттой, снова армия… И сейчас Сен-Жюста обуревали некоторые сомнения. Шагая по булыжной мостовой улицы Марэ к дому художника, Антуан мысленно корил себя за бесполезное расточительство: ну зачем, скажите на милость, ему еще один портрет? У него больше нет невесты, которой он хотел подарить эту картину, однако желание обзавестись портретом не пропало. Максимильен назвал бы это глупым капризом и посоветовал истратить время и деньги на что-нибудь более полезное, и был бы прав, но… Обнаружив наконец нужный дом, Сен-Жюст зашел в подъезд и быстро поднялся по стертым от времени ступеням. Студия, как водится располагалась на верхнем этаже – художникам требуется много света, и ни один из этой братии не променяет мансарду с протекающей крышей на самое удобное помещение на нижнем этаже. Антуан постучал.
Антуан Жан Гро: Гро открыл дверь, и лицо молодого художника отразило сложную борьбу противоречивых эмоций. Первым побуждением молодого художника было провалиться на нижние этажи, вторым - захлопнуть дверь, но... вежливость превыше всего, и Антуан учтиво поклонился "льву Конвента", как про себя называл Сен-Жюста. - ... Чем обязан, мсье?
Луи Антуан Сен-Жюст: - Добрый вечер, - поздоровался Сен-Жюст, переступая порог мастерской. Судя по всему, представляться было излишним. Что ж, это по крайней мере избавит его от долгих предисловий. - Меня адресовал к вам наш общий друг Луи Давид. - Антуан с любопытством разглядывал царящий в помещении легкий беспорядок, - вы можете уделить мне несколько минут?
Антуан Жан Гро: - Разумеется, мсье, - Антуан был несколько смущен, но овладел собою. - Садитесь. Чем обязан?
Луи Антуан Сен-Жюст: Антуан снял плащ и шляпу и повесил на вешалку возле двери. - Понимаете, - начал он усаживаясь на предложенный ему стул, - я хочу заказать себе портрет. И Луи... эээ Луи Давид посоветовал мне обратиться именно к вам. Однако, - он кивнул на разбросанные по комнате вещи, - я вижу что пришел к вам не вовремя... Вы собираетесь покинуть Париж? - на мгновение в голосе Сен-Жюста послышались жесткие нотки следователя.
Антуан Жан Гро: - О, Учитель так добр... - улыбнулся Антуан. - Не знаю, он преувеличивает мои способности... впрочем, мсье, это будет честью для меня, вчерашнего ученика. Я не собираюсь уезжать. Уже... не собираюсь.
Луи Антуан Сен-Жюст: - Он отзывался о вас и ваших работах с большой похвалой, - кивнул Сен-Жюст, чуть улыбнувшись при словах "уже не собираюсь". - А я вполне доверяю рекомендациям Давида. Так вы согласны поработать со мной?
Антуан Жан Гро: - Да, мсье. Можете рассчитывать на меня, - в Антуане заговорил профессионал. Молодой художник взял карандаш и повертел его меж пальцев. - Что Вы хотите - портрет, или иное произведение?
Луи Антуан Сен-Жюст: - Портрет, - Сен-Жюст с удовольствием включился в обсуждение. Себя Антуан любил, и к такому делу как написание собственного портрете готов был подойти со свей ответственностью. - Что-нибудь, - он небрежно закинул ногу на ногу, - что-нибудь современное и не слишком выручное. Поясной.. да, именно портрет меня, думаю, устроит.
Антуан Жан Гро: - Хорошо, мсье, - Антуан внимательно смотрел на "молодого льва". - Знаете, у Вас очень интересный тип лица - я не большой поклонник северного типа, но в Вас чувствуется странное слияние несовместимых черт. Это будет ужасно интересная работа.
Луи Антуан Сен-Жюст: Сен-Жюст с любопытством поднял бровь: - Даже так? Что ж тогда я полностью в вашем распоряжении. - Он задумчиво провел рукой по щеке. - Об оплате ваших трудов не беспокойтесь. Когда вам будет удобно приступить, к работе? Что требуется от меня? Помню, когда в прошлом году мой портрет писал гражданин Прюдон, он на время работы тиранизировал меня, поминутно напоминая, что бы я "думал о чем-нибудь хорошем", - доверительно сообщил Антуан. - Само собой разумеется, мне в голову лезла одна сплошная чепуха... Да, если вам нужно сделать предварительные наброски, я готов.
Антуан Жан Гро: - Я хочу снять несколько набросков прямо сейчас... - карандаш замелькал по бумаге. - Я бы хотел изобразить ВАас не "молодым львом", а просто человеком, мсье Сен-Жюст. Показать Вашу душу в обыденном, без вычурных поз и надуманной аффектации.
Луи Антуан Сен-Жюст: - Как вы сказали? - слегка насторожился Сен-Жюст. Однако облегчая художнику работу он замер неподвижно и старался не шевелиться. - Мою душу? Не уверен, что оно кого-то заинтересует, - он чуть улыбнулся.
Антуан Жан Гро: - Для начала, она интересует меня... - тихо сказал Антуан, продолжая рисовать. - Я хочу просто понять Вас.
Луи Антуан Сен-Жюст: Комиссар все же не удержался и резко обернулся к художнику. Как странно. С Сен-Жюстом подобным тоном не разговоривал не один человек, даже Максимильен. Непозволительная вольность. Следовало возмутиться и холодно поставить живописца на место, но... - Понять меня? Зачем оно вам? Обо мне и так все все знают - откройте любую газету. - Антуан был вынужден признать, что подобный разговор выбил его из калеи больше, чем ему того хотелось бы.
Антуан Жан Гро: - Газеты? Что в них толку... - пожал плечами Антуан, не поднимая глаз. - Их пишут те, кто прода свое перо, а такому веры нет. Простите... наверное, я был несдержан. Краска залила его щеки.
Луи Антуан Сен-Жюст: - Ничего страшного, - буркнул Сен-Жюст, усаживаясь в прежнюю позу. - Уж лучше говорите мне правду, чем пустые лестные слова. Однако, на будущее - не стоит так отзываться о республиканских журналистах. Все они - проверенные и верные республике люди. - Я правильно сижу? - добавил он после минутного молчания. Ему почему-то было немного неуютно от того, что тишину мансарды нарушает лишь скрип карандаша по бумаге.
Антуан Жан Гро: - Верность Идее... не буду спорить, мсье, - проговорил Антуан. - Я не осуждаю их, просто высказываю свое мнение. Я вижу... Вам тяжело, - полуутвердительно сказал он. - Ваши глаза выдают это, как бы Вы не пытались держаться. Я изучал физиогномику, мсье.
Луи Антуан Сен-Жюст: Тот нервно облизнул губы. Сидеть в тишине было неуютно, но и этот странный разговор, точнее то русло, куда он сворачивал, Сен-Жюсту совершенно не нравился. Наверное, надо все же надо возмутиться. - Сейчас для всех нас, для Франции непростые времена, - чопорно сообщил он художнику, стараясь уйти от опасных материй... Но тут же сам почувствовал неуместность в этой мирной мастерской трибунно-патриотического пафоса. Слова, которые он столько раз повторял перед Конветном, избирателями, на заседаниях Якобинского клуба, вдруг показались пустыми и безжизненными. Антуан оборвал себя на полуслове, и непроизвольно напрягся.
Антуан Жан Гро: - Я понимаю... - Антуан покачал головой. - Вы подняли страну на дыбы - может быть, все произошедшие события и были оправданы? Да. В масштабе страны, я согласен. Но каково пришлось ее отдельным жителям, попавшим под копыта коня Истории... Пожалуйста, успокойтесь... мне непросто сосредоточиться, когда Вы снова замыкаетесь в себе.
Луи Антуан Сен-Жюст: Однако Сен-Жюст уже весь подобрался. От доброжелательной непринужденности, с какой он преступил порог мастерской, не о сталось и следа. "Архангел" снова был холоден, серьезен и строг: - Да, отдельные жители, как вы изволили выразиться, страдают, но это неизбежно в нынешней обстановке. Мы же, Комитет, делаем для них все возможное. Ситуация на границах меняется в нашу пользу. Совсем не то, что было в год назад - можете мне поверить, я сам только что вернулся оттуда. Еще немного усилий - и Французская Республика станет величайшим государством в Европе - свободным, справедливым. - Антуан торжественно взмахнул рукой. - Мы все к этому стремимся, и я не меньше вас.
Антуан Жан Гро: - Я верю Вам, мсье... именно поэтому, ну в частности, и остался в Париже, вместо того, чтобы бежать, как многие и многие... Да, я патриот, но... - он смешался, - наверное, я был чрезмерно резок. Вот - взгляните, кажется, на этом наброске я уловил esprit.
Луи Антуан Сен-Жюст: Сен-Жюст молча поднялся и подойдя к художнику встал у него за плечом, рассматривая легкий карандашный набросок. Разворот в три четверти, плавные линии овала лица, загадочная полуулыбка (которую он как-то не мог за собой припомнить), длинные локоны... Этот набросок не походил на два предыдущих портрета Сен-Жюста, написанных в прошлом году Прюдоном и Грезом. Тем портретам их авторы стремились передать переполняющий их патриотизм и верность республиканской Идее. Они так старались угодит всесильному "Архангелу", буквально захлебывались от сознания своего гражданского долга... Портреты вышли соответствующими. Здесь же было что-то иное, тревожное, ускользающее. И это только в первичном карандашом наброске! - Дорогой граждан Гро, - Антуан улыбнулся. - Вы хотите сделать из меня Мону-Лизу.
Антуан Жан Гро: Антуан едва заметно вздрогнул. Обращение "гражданин" его явно коробило. - Вам... не нравится, мсье? Но мне казалось, главное было сделано - здесь Вы выглядите живым, правда, немного усталым, но... я никогда не стремился к парадности портретов, считая освной задачей изобразить внутренний ландшафт человека. Впрочем, если Вы настаиваете, я могу и переделать...
Луи Антуан Сен-Жюст: - Нет, нет! - Сен-Жюст коснулся руки живописца, как будто тот собирался немедленно разорвать рисунок на мелкие клочки. - Мне нравится. Несколько... необычно, но вам как художнику должно быть виднее. Он еще раз взглянул на набросок и полез в карман сюртука за кошельком. - Вот аванс, - Антуан отсчитал нужную сумму*. - Когда мне прийти к вам в следующий раз? Вы должны меня извинить, я человек занятой, и не могу посвящать позирования много времени. * Делали опущу, поскольку с вопросом о стоимости живописи мы так и не разобрались))
Антуан Жан Гро: - Вы мне ничего не должны! - запротестовал художник. - Это всего только пробный эскиз, мсье... Я дарю его Вам, если он поравился, это замечательно. Заходите, как только сможете, но, прошу Вас, не с утра, - он виновато улыбнулся. - Я работаю заполночь.
Луи Антуан Сен-Жюст: - Глупости, - Антуан наотрез отказался взять обратно задаток. - Ох уж эта скромность художников... Тогда договорились. Я вас понимаю, - улыбнулся он, снимая с вешалки свою шляпу, - заседания в Конвенте тоже почти всегда заканчиваются глубокой ночью. Так что утром я вас не потревожу, гражданин Гро. ОФФ: А разве вам самим не нужен набросок картины, что вы мне его отдаете?
Луи Антуан Сен-Жюст: По темной узкой лестнице многоквартирного дома Сен-Жюст спускался той же неторопливостью и достоинством, как сходил бы по покрытым алым ковром ступеням "Лестницы королевы" в Тюильри. Навстречу ему не попалось ни одного из соседей гражданина Гро, но это не имело никакого значения: депутат Конвента никогда не позволил бы себе прыгать через три ступени как какой-то студент! Подумав об этом, Антуан чуть нахмурился и смахнул с рукава несуществующую соринку. Кое-кто из коллег по Конвенту до сих пор не желал воспринимать его достаточно всерьез, и это раздражало. В нем видят лишь тень Робеспьера, его карающую длань, а не... Однако вспомнив сделанный Гро карандашный набросок, Сен-Жюст чуть приободрился. Насколько мог судить далекий от живописи Сен-Жюст, на рисунке был изображен уже не мальчишка, но молодой мужчина с устало-ироничной улыбкой. Тем лучше. Антуан самодовольно улыбнулся и приосанился. Ну наконец-то на него перестанут смотреть как протеже Робеспьера. Выходя из подъезда, Сен-Жюст бы преисполнен чувства полного удовлетворения, и оттого пребывал в самом приподнятом расположении духа. Как назло, поблизости не было видно ни одного свободного экипажа. Стоя на краю тротуара, Антуан нетерпеливо оглядывался по сторонам, когда из-за угла показалась несущаяся на большой скорости карета. Она явно направлялась в ту сторону, где ждал извозчика Сен-Жюст, но когда молодой человек уже собрался сделать знак вознице, с противоположной стороны улицы показался еще один экипаж. Кучер наметанным взглядом сразу углядел конкурента и поспешно подкатил к потенциальному пассажиру: - Куда прикажите, гражданин? - старик-возница приподнял замусоленный санкюлотский колпак. - Улица Тиру, три - Садясь в экипаж, Антуан еще раз оглянулся на вторую карету. Та теперь уже совершено точно направлялась к тому же подъезду.
Антуан Жан Гро: Антуан вздохнул и взялся за карандаш. Из головы у него не шел этот такой усталый, но в то же время полный силы духа молодой человек. Архангел смерти, Молодой Лев... отчего-то художнику хотелось вновь и вновь вспоминать их встречу... да, он сознавал, что забыл о судьбе Учителя, но... ничего не мог с собою поделать... Ночь опускала на город бархатные крылья, а барон Гро все рисовал, воссоздавая образ...
полная версия страницы