Форум » Дело Дантона (игра завершена) » 012. Эдмон приходит в сознание. Где искать Иветт! День, 6 жерминаля. » Ответить
012. Эдмон приходит в сознание. Где искать Иветт! День, 6 жерминаля.
Эдмон Мишо: Дом Анри Геттара Как и предполагал Геттар, напоенный маковым молочком молодой Роган тихо-мирно проспал до самого полудня. Проснувшись, но позволив себе еще немного понежиться в чистой мягкой постели, Эдмон осторожно пошевелил сначала руками (с ними, кажется, все было в порядке, не считая маленькой царапины на плече), затем - ногами. Ушедшая было боль снова вернулась, и Мишо, помятуя о предупреждении месье Анри о том, что для успешного выздоровления травмированное колено желательно лишний раз не беспокоить, предпочел свои исследования на этом закончить. Неожиданная мысль о том, что у него со вчерашнего утра, помимо злосчастного кофе (будь оно неладно!) и мерзкого отвара, которым его напоил здешний слуга, во рту маковой росинки не было, повергла молодого человека в уныние. Недовольно заурчавший в этот момент живот, кажется, был полностью солидарен в этом вопросе со своим хозяином. Впрочем, насчет "маковой росинки" Мишо был не совсем прав - маковым молочком его все же вчера напоили. Эдмон зевнул и, приподнявшись на локтях, потряс головой, отгоняя остатки сна. Едва державшаяся атласная лента соскользнула с головы юноши на подушку; длинные, отяжелевшие от грязи пряди упали на плечи и лицо. Эдмон недовольно поморщился, когда одна из них задела рану на лбу - не больно, но довольно неприятно. Мишо осторожно дотронулся кончиками пальцев до аккуратного шва, тщательно обследуя начавший затягиваться рубец. То ли его напрасно пугали этой ночью, то ли руки месье Анри были поистине золотыми. Эдмон откинул край одеяла, решив осмотреть и другие раны, но тут же брезгливо скривился - вся его грудь и живот, где их не скрывала свежая повязка, были в грязных подтеках, о происхождении которых было нетрудно догадаться. Когда грязь и пыль лежали ровным слоем, она не так бросалась в глаза, но когда рану попытались промыть... Мишо покраснел с досады, что предстал перед незнакомыми и, по всей видимости, благородными людьми в столь непрезентабельном виде и со злостью окончательно сдернул с себя одеяло. Тут его ждало самое крупное разочарование за сегодняшнее утро - замотанное какой-то шерстяной тряпкой колено чудовищно распухло и покраснело и выглядело настолько пугающе, что Эдмон в полном отчаянии со стоном повалился обратно на подушки. С такой ногой ни о каких поисках Иветт не могло быть и речи. Юноша со злостью ударил кулаком по тюфяку и, закусив губу, упрямо уставился в потолок, мысленно кляня отвернувшуюся от него удачу.
Ответов - 33
Жак: В этот самый момент в дверь тихо постучали, затем она открылась, и вошел Жак - невысокий коренастый мужчина лет пятидесяти или около того, в простой, но добротной одежде. В руках у него был поднос с кофейником, чашкой, свежими ароматными булочками, только что испеченными супругой Жака - Лорин, маслом и сыром бри. - Утро доброе, сударь, - приветствовал он молодого человека в той свободной, немного отеческой манере, какую можно слышать у прислуги, к которой относятся скорее как к семье, и господин которой давно уже не господин, а друг и сын. - Завтракать не желаете? А потом можете воспользоваться ванной месье Анри. Он сказал, что у вас наверно возникнет такое желание и просил оказать вам помощь, коли понадобится. Говоря все это, Жак поставил поднос на прикроватный столик, подошел к гардинам и немного их раздвинул. - Месье нечасто в дом кого приводит, но вы, видать, ему понравились... В добродушном тоне не было и намека на издевку или недовольство.
Эдмон Мишо: Поглощенный мыслями о том, что же теперь делать, Эдмон не сразу заметил, что в комнату вошли, и, лишь услышав голос Жака, встрепенулся и поспешно натянул на себя одеяло. От резкого движения молодого Рогана снова замутило. А, быть может, это все от голода? Мишо потянул носом дивный аромат свежей выпечки и сглотнул наполнившую рот слюну. - Спасибо, - голос почему-то слегка охрип и Эдмон осторожно прокашлялся. - Передайте своему хозяину мою благодарность и, - Мишо скосился на поднос и снова сглотнул, - искреннюю признательность. Из раздернутых гардин хлынул поток солнечных лучей, таких ярких и игривых, какими они кажутся только весной. Эдмон невольно прищурился и прикрыл глаза рукой. Немытой рукой с грязными ногтями. Мишо обреченно вздохнул: ему было очень неудобно так бессовестно пользоваться гостеприимством месье Геттара, но, кажется, это была единственная возможность наконец помыться и привести себя в порядок, чтобы хотя бы дворовые собаки не шарахались в ужасе от его вида и запаха. Превозмогая желание поскорее наброситься на булочки, Эдмон осторожно взял с подноса чашечку кофе, сделал маленький глоток и лишь после этого позволил себе отведать кусочек выпечки. Челюсти слегка свело, но Мишо постарался не подать вида. Заметив улыбку на лице наблюдавшего за его действиями слуги, Эдмон слегка покраснел и, положив едва надкушенный хлеб обратно на поднос, как можно бесстрастнее произнес: - Благодарю, друг мой, я сыт, - голодный взгляд на несчастную булку, правда, говорил об обратном, и потому гордый наследник Роганов намеренно старался смотреть в противоположную сторону - и так уже достаточно опозорился вчера перед хозяевами дома, еще не хватало, чтобы его за голодного побирушку приняли! Жак понимающе улыбнулся: - Прикажете приготовить ванну, месье? - Было бы неплохо, - Эдмон постарался тоже улыбнуться, цедя мелкими глоточками горький кофе. - Месье, - слуга коротко поклонился. - Поднос я пока оставлю - вдруг Вы еще передумаете и все-таки захотите что-нибудь попробовать. - Благодарю, - сухо выдавил из себя молодой человек, все так же стараясь не глядеть на еду (по крайней мере, пока слуга не выйдет). Жак еще раз кивнул, не скрывая своей почти отеческой улыбки, и, чуть слышно шаркая подошвами по паркету, скрылся за дверью. Оставшись один, Эдмон снова скосился на не успевший остыть хлеб, сыр и масло, недоверчиво взглянул на закрытую дверь, убедившись, что за ним никто не наблюдает, запихнул булку целиком в рот, отправив следом еще и пару кусочков нежнейшего сыра, и блаженно закрыл глаза, в то время как челюсти продолжали энергично работать, уничтожая роскошный по нынешним временам завтрак.
Жак: Жак с улыбкой прикрыл за собой дверь. С чего месье решил связаться с этим аристократическим моокососом, он не знал, узнавать не собирался, да и не его это было дело - молодой хозяин всегда тащил в дом что и кого попало, с ним совершенно невозможно было спорить, поскольку старик питал к нему искреннюю привязанность, словно бы тот был ему сыном. Да так оно примерно и было. Лишь бы вам, Этьен, это не аукнулось... Он поймал проходившего мимо с простынями внука. - Андрэ, вскипяти-ка воды побольше. Гость месье Этьена желает принять ванну... - Хорошо, дедушка, - послушно ответил мальчик. Благослови тебя Бог, малой... Внизу стукнула дверь. - Жак! - Иду, сударь мой, иду... Старик-слуга чинно прошествовал вниз, молча проклиная времена и нравы. Сударь его мало, что не спал по трое суток, так даже в бордель теперь заскакивал всего на пару часиков, не как в прошлые времена, когда возвращался на четвертый день помятый, взъерошенный, с шалой улыбкой на зацелованных губах, чуть пошатываясь от усталости.
Анри Геттар: - Ванну, Жак... Я сейчас просто умру... Анри со стоном рухнул в кресло и схватился за голову. - Не могу, Этьен, - слуга с жалостью посмотрел на него. - Вы рапорядились предоставить ванну в распоряжение гостя. Геттар немедленно предал анафеме свою доброту, но делать было нечего. - Ну, и как он? - Проснулся и сейчас, скорее всего, доедает поднос. Геттар хохотнул, тут же поморщился. - Тогда просто кофе, иначе я умру. Жак удалился, а Геттар направился в гостиную, сопровождаемый по пятам Гару. Сидеть дома не хотелось, не хотелось идти на улицу, хотелось спать и в то же время хотелось какого-то действия. Анри ненавидел, когда его настигало подобное настроение. Обычно ничем хорошим это не кончалось. Он уселся в кресло и погрузился в мрачную задумчивость, которую развеял ненадолго только Жак с кофейником.
Эдмон Мишо: Прикончив завтрак (и, вопреки утверждениям Жака, даже не попробовав на вкус серебряный поднос), Мишо позволил себе еще какое-то время поваляться в постели, предаваясь мечтам о горячей ванне, прежде чем оную ванну принять. Вымывшись - впервые за год, если ему не изменяла память - и облачившись в читую рубашку и штаны (по всей видимости, с плеча месье Анри и потому немного великоватые), Эдмон вновь ощутил вкус жизни, который он утратил год тому назад, когда вместе с Жаном, Мишелем, Жоржем, Ариеттой и дядей Готфруа покинул стены фамильного замка ради какой-то призрачной, тогда еще не понятной ему цели. Немного попрепиравшись с Жаком, предлагавшим ему мягкие восточные туфли с загнутыми носами, юный герцог, кривясь и шипя сквозь зубы, натянул на ноги свои видавшие виды сапоги (благо расторопный Андрэ уже успел их почистить и привести во вполне благопристойный вид) - воспитанный дядьями в строгих, почти аскетических традициях средневекового рыцарства Эдмон терпеть не мог все эти атласно-бархатные тряпки, в которые в суровой Вандее постеснялась бы обрядиться даже девица, а в Париже без всякого стыда одевались взрослые мужчины. Впрочем, аскетично и строго - не значит неряшливо и небрежно. Придирчиво оглядев себя в зеркало и невольно закусив губу при виде неприглядного шрама на лбу, Эдмон попросил у Жака гребень и долго и тщательно расчесывал волосы, пока наконец не остался доволен увиденным. Лента, которой он обычно собирал непокорные кудри в тугой хвост, куда-то запропастилась, и Рогану не оставалось ничего иного, как оставить волосы распущенными, зачесав их на косой пробор. Так получилось даже лучше - одна из прядей очень удачно падала на правую сторону лица, скрывая под собой следы вчерашних приключений. Еще раз критически глянув в зеркало, Мишо отдал гребень молчаливому Жаку и, самостоятельно прохромав к окну, устало рухнул в глубокое кресло, предусмотрительно вытянув больную ногу. - Прикажете кофе, месье? - уже от двери осведомился старик-слуга, и Эдмон, решив больше не стесняться, утвердительно кивнул: - Благодарю, было бы очень кстати.
Анри Геттар: - Что же, вы передумали сбегать, я так понимаю? - послышалось от двери, и Анри вошел в комнату. Голос его звучал хрипловато, но в целом усталости заметно не было. - Я надеюсь, о вас здесь хорошо заботятся... - он устроился у секретера, частично на нем, свесив одну ногу, второй упираясь в пол. - Знаете, молодой человек, во вчерашней сумятице, сдается мне, вы так и не представились, а даже если таковое и имело место быть, я запамятовал за всем, что случилось. Он задумчиво рассматривал набалдашник трости, которую по привычке вертел в руках, пристально разглядывая аристократа, также по привычке, мало смущаясь тем, что это может быть неудобно гостю. Снадобье заглушило боль в голове, немного прояснило сознание и позволило заинтересоваться подробностями.
Эдмон Мишо: - Я собирался сбегать? - Эдмон залился легким румянцем. Он совершенно об этом не помнил, но раз месье Геттар его в этом упрекает, должно быть, всё так и было. - Простите, месье, я, верно, вел себя не слишком учтиво и даже не поблагодарил Вас за свое спасение и... и всё, что Вы для меня сделали. Мишо, опершись о подлокотники, кое-как поднялся на ноги. На короткой миг повисла небольшая пауза, пока наследник Роганов размышлял, стоит ли доверять своему спасителю настолько, чтобы представляться полным именем. В конце концов партизанская осторожность взяла верх над аристократической куртуазностью. - Люсьен Жак Монтани. Писарь из Шантоннэ, - Эдмон смешался еще сильнее, понимая, что на писаря он похож примерно так же, как левретка на ту псину, которая только что любопытно просунула голову в не закрытую хозяином дверь. Мишо поспешно потупился, в надежде, что упавшие на лицо волосы скроют румянец, и быстро затараторил, не замечая, что уже повторяется. - Я... Я хотел бы высказать Вам свою признательность за то, что Вы для меня сделали, месье. Право, я не мог ожидать, что Вы... что я... Молодой человек окончательно запутался в словах и, замолчав, робко выглянул из-под длинной челки на ухмыляющегося Геттара. Месье Анри без всякого смущения и даже не скрываясь, откровенно и, можно даже сказать, - оценивающе - рассматривал гостя, отчего румянец на щеках Эдмона разгорелся еще ярче. Пристальный взгляд нервировал и был слегка неприятен, но Мишо был слишком многим обязан этому человеку, чтобы быть с ним неучтивым. Поэтому он просто снова опустил глаза на носки своих сапог, стараясь не замечать взгляда месье Геттара.
Анри Геттар: - Люсьен Жак Монтани. Писарь из Шантоннэ, - представился юноша и так смутился, что его щек сейчас, наверное, нельзя было бы коснуться, не обжегшись. "Ха! Да ты такой же писарь, душа моя, как я - герцог Ангулемский!" - Писарь... - рот Анри скептически изогнулся. - Ага. Ну да все правильно... Хотя вы, сударь, аристократ до мозга костей, и никакая грязь скрыть этого не сможет. Есть совершенно определенные минусы в неумении склонять головы и сгибать коленей в это время, - в голосе скользнула горчинка. Анри отставил в сторону трость и, прихрамывая, направился к своему гостю. - К слову, о коленях, я бы осмотрел ваше. Если стало хуже, придется прибегать к крайним мерам... Сядьте, не стойте соляным столбом. Времена ведьм и колдунов давно прошли, и костры больше не горят. Он бережно освободил ногу молодого человека от сапога, закатал вверх штанину. Опухоль на колене уменьшилась. Геттар легко коснулся колена прохладными пальцами, ощупывая. - Сейчас будет больно. Он не стал дожидаться окончания своей фразы, надавив чуть сбоку. Люсьен удержался от крика, но сдавленно захрипел, кусая губы, на глаза его даже навернулись слезы. Анри с сожалением посмотрел на него. - Простите. Это было необходимо. Зато я могу вас порадовать. Если вы побережете ногу до завтрашнего утра, все, скорее всего, обойдется, и скоро вы сможете делать все то, что делали до этого прискорбного... инцидента. Он ухмыльнулся, лукаво взглянул молодому человеку в глаза. Руки его, не зависимо от того, что он говорил, продолжали ощупывать ногу - снова осторожно, невесомо. - И впредь уж поберегите такие важные части себя, как локти, колени и прочие суставы, которые так трудно лечить, а тем более... голову. Потерю которой вряд ли кто-то сможет излечить. Он закатал штанину обратно и протянул Люсьену небольшой флакон. - Сегодня перед сном разотрете уже сами. И не забывайте делать это два раза в день - утром и вечером. Пока снадобье не кончится. Если вам будет слишком больно, чтобы уснуть, а ночью боль вполне вероятно может вернуться, зайдите ко мне. Я дам вам кое-что...
Эдмон Мишо: Эдмон едва не заорал в голос, когда месье Геттар надавил пальцами на его колено, но в последний момент сдержался, до крови закусив губу и быстро смаргивая навернувшиеся на глаза слезы. Наверно, продлись это хоть немного дольше, Мишо и в самом деле заблажил бы что есть мочи, но месье Анри уже сменил тактику и теперь просто легонько поглаживал колено Эдмона, тем самым успокаивая боль, которую сам же и причинил. - Если Вы побережете ногу до завтрашнего утра, все, скорее всего, обойдется, - Анри чему-то лукаво улыбнулся, снова заставив юношу смутиться, и жестом фокусника извлек откуда-то из складок одежды стеклянный флакончик. После этого месье Геттар довольно подробно объяснил, когда и как наносить снадобье, вложил склянку в руку Эдмону и поднялся на ноги: - Если вам будет слишком больно, чтобы уснуть, а ночью боль вполне вероятно может вернуться, зайдите ко мне. Я дам вам кое-что... - Хорошо, месье, - Роган мельком взглянул на оказавшийся в его ладони флакон. - Благодарю, месье. Но... будет ли это удобно - тревожить Вас в столь поздний час? К тому же, - Эдмон сам не понял, почему смутился на этот раз, - я даже не знаю, где Ваша комната...
Анри Геттар: - Моя комната напротив вашей, - Анри уже вновь сидел на секретере. - Я очень мало сплю, вряд ли вам удастся меня разбудить, а если и удастся, то ничего страшного в этом нет - я с легкостью засну после вашего ухода... Кончиком трости он обводил линии рисунка на ковре, настолько увлекшись этим занятием, что казалось, что он вообще ничего не замечает. Но на самом деле Геттар просто продолжал изучать собеседника, только уже незаметно для него самого. - Вы так боитесь причинить мне неудобства, что мне, право слово, действительно делается неудобно, - внезапно рассмеялся он, встряхнув головой, тщетно пытаясь убрать вьющиеся прядки, вечно лезущие в глаза. - Будьте как дома, Люсьен. "Но не забывайте, что вы в гостях." Он неохотно покинул приглянувшееся местечко. - А теперь вы, быть может, желаете еще отдохнуть, а я вам мешаю?.. По правде говоря, Анри хотелось остаться, но навязывать свое общество по праву хозяина дома он не собирался.
Эдмон Мишо: - Ну что Вы, месье! - Эдмон поспешно вскинул взгляд на Геттара. Длинная челка от резкого движения снова упала на глаза, и юноша с раздражением откинул ее назад. - Право, в том положении, в котором оказался я, не так уж много развлечений, чтобы ради отдыха пренебрегать разговором с Вами. Мишо только сейчас заметил, что до сих пор наполовину разут и, покраснев до ушей, кривясь от боли, принялся натягивать снятый Геттаром сапог. Месье Анри молчал и как-то рассеянно улыбался, водя тростью по ковру - очевидно, его крайне забавляло смущение своего молодого друга, отчего это самое смущение еще более усиливалось. Дабы наконец прервать затянувшуюся паузу, необходимо было найти тему для разговора, но - как это обычно бывает в подобных ситуациях - все подходящие мысли разом покинули голову Рогана, и он так и не смог выдать ничего остроумнее банального: - Кажется, сегодня будет хороший день Заметив, что эта нелепая фраза заставила месье Анри улыбнуться еще более иронично, Мишо поспешно отвернулся и случайно наткнулся взглядом на кофейник. - Быть может, кофе, месье Геттар? - обрадовался юноша подходящей теме для разговора, но тут же виновато улыбнулся. - Правда, он совсем уже остыл...
Анри Геттар: - Мы вполне можем это исправить... Анри позвонил и отдал поднос вошедшему Жаку. - Сделай нам еще кофе, друг мой. И прикажи подать легкую закуску. А может, и не легкую... Я голоден как волк. Он улыбнулся Люсьену. - Не пройдете ли со мной в библиотеку? Там отличный вид на сад и намного удобнее для совместного распития кофе, нежели в вашей спальне... Все так же легко прихрамывая, Геттар пошел вперед, показывая дорогу, размышляя о том, как, должно быть они забавно смотрятся: хромой хозяин и его охромевший гость. - Ваш друг-аристократ, должно быть, о вас беспокоится? - небрежно бросил он через плечо, спускаясь по лестнице. - Или он вам не друг, и я что-то путаю?
Эдмон Мишо: - Мой друг? - честно растерялся Эдмон. Он уже начал вставать, чтобы последовать за Анри в библиотеку, куда тот пригласил его выпить кофе, но так и замер в неудобной позе, ошарашенно глядя на собеседника. - О ком Вы говорите, месье Геттар? В Париже у меня нет дру... - до него внезапно дошло, что месье Анри имеет ввиду того странного человека из кафе, и юноша невольно рассмеялся своей догадке. - Ну что Вы, месье Геттар! Я с ним познакомился - если, конечно, это можно назвать знакомством - буквально за пару минут перед тем, как выпрыгнул в то злополучное окно, - Мишо с горечью посмотрел на свое колено, секунду поколебался, размышляя, встать ему все же или сесть обратно, но, заметив, что хозяин, не дожидаясь ответа гостя, уже направился к двери, склонился к первому варианту. - Так что, кроме Вас, месье Анри, у меня в Париже друзей нет, - Эдмон почему-то снова смутился и, бросив короткий взгляд на спину идущего впереди Геттара, опустил глаза в пол. - Вы ведь позволите мне считать Вас своим другом, сударь?..
Анри Геттар: -... Так что, кроме Вас, месье Анри, у меня в Париже друзей нет, - Эдмон почему-то снова смутился и, бросив короткий взгляд на спину идущего впереди Геттара, опустил глаза в пол. - Вы ведь позволите мне считать Вас своим другом, сударь?.. Анри, к его чести, не остановился, продолжил идти, хоть и несколько ошарашенно оглянулся на своего гостя. Это уж было чересчур... Хотя... - Ну, коль скоро, по-вашему, я гожусь вам в друзья, то почему бы и нет? В его голосе явственно слышалась некоторая доля нерешительности, словно Анри сам никак не мог решить, к разряду чего же относить спасение молодого человека: глупости или благородства, или и того и другого. - Вы приехали в Париж - один, без сопровождения, рискуя собственной головой... - продолжил он, распахивая двери библиотеки, обставленной легкой мебелью черного дерева. Никаких излишеств, очертания были просты и в то же время несколько непривычны. Темный коричневый, тепло-золотистый, бархатно-зеленый и серо-серебристый тона скорее успокаивали, чем действительно настраивали на серьезную работу, и Анри и правда чаще спал тут, чем работал, что он предпочитал делать в кабинете, смежном с библиотекой. - Что же вы тут обронили при бегстве, что пришлось вернуться? Геттар с удобством устроился в широком кресле, закинув больную ногу на подлокотник.
Эдмон Мишо: - Вернуться? - снова опешил Эдмон - месье Геттар обладал удивительной способностью ставить его в тупик своими вопросами. - Вы имеете ввиду Париж? О нет, - Мишо чуть заметно улыбнулся, входя в полутемную комнату, в которой царила уже почти забытая вандейцем атмосфера умиротворения и покоя. - Я родом из провинции, месье. В столице был всего пару раз, еще до... в общем, в далекой юности, - поспешно замял скользкую тему Мишо. - И вот теперь я снова здесь... Признаться, я не очень люблю большие и шумные города, - Эдмон снова улыбнулся расположившемуся в кресле Анри, на сей раз уже более открыто и без смущения. Ему нравился этот человек и, несмотря на то, что они были едва знакомы, юноше очень хотелось доверять своему новому знакомому. Возможно, на молодого Рогана, отвыкшего от благ цивилизации и прежней роскоши, подействовала обстановка, напомнившая юноше о поместье Сент-Ом и его обитателях и заставившая его излишне расчувстввоваться. Возможно причиной была точно такая же, как у него самого, травма месье Анри, как бы делавшая Геттара в глазах Мишо своим. Эдмон сам не знал, в чем была причина его симпатии к фактически незнакомому человеку, но то, что симпатия существовала, он отрицать не мог. Юноша снова улыбнулся и, прохромав вглубь комнаты, осторожно, чтобы лишний раз не беспокоить колено, устроился в кресле напротив хозяина дома. - Я здесь по делам, - вспомнив наконец, что так и не ответил на поставленный вопрос, уклончиво произнес он и тряхнул волосами, чтобы скрыть вернувшееся смущение. - Мой прежний начальник - комиссар Шантоннэ, - лгать человеку, которого только что назвал своим другом, было крайне неприятно, и Эдмон опустил глаза, делая вид, что рассматривает узор на ковре, - отправил меня с рекомендательным письмом в столицу, считая, что здесь я принесу больше пользы. Молодой человек прикусил язык, испугавшись, что сболтнул что-нибудь лишнее и осторожно покосился на собеседника, ожидая его реакции.
Анри Геттар: - Шантонэ, говорите? - черные глаза скользнули по молодому человеку. Анри прищурился, словно бы что-то вспоминая, однако покачал головой. - Знаете, давайте начистоту. Выглядит так, словно вы приехали в этот город с большой неохотой и причиной тому совсем не ваша нелюбовь к большим, шумным городам. Да и нельзя Париж сейчас назвать особо шумным. Теперь, когда цвет нации изрублен карающей дланью Его Неподкупности... - в словах зазвучала ирония. - Естественно, я понимаю, что у вас могут быть причины не доверять мне, равно как и у меня - вам. Но коль скоро я помог вам однажды, быть может статься, я помогу вам и во второй раз? Он едва повернул голову на скрип двери - то был лишь верный Гару. Пес подошел к Люсьену и пристально уставился на него, словно подозревал, что тот что-то прячет. Босерон не рычал - только смотрел. Так же пристально, как его хозяин.
Эдмон Мишо: Мишо осторожно протянул руку. Босерон не сделал попытки его укусить, и Эдмон, эдороваясь, провел ладонью по гладкой шерсти. Это позволило выиграть некоторое время на размышления. - Вы правы, месье Геттар, Вы мне помогли, когда я в этом нуждался больше всего, - начал издалека Роган. - Помогли, хотя в праве были пройти мимо, и никто бы Вас за это не осудил. Но Вы спасли меня от преследования, дали кров над головой, позаботились о моих ранах. Увы, сейчас я беден, как церковная мышь, и мне совершенно нечем отплатить Вам за Вашу доброту и участие, - юноша говорил торопливо и чуть сбивчиво, рассеянно почесывая пса за ухом и не поднимая глаз на его хозяина. - Но когда закончится весь этот кошмар, когда Сент-Ом снова вернется к своему владельцу, я отблагодарю Вас, месье Геттар, как Вы того и заслуживаете. Слово герцога де Ро... - Эдмон испуганно вскинул глаза на собеседника и замолчал, поняв, что только что выболтал Анри все, что только можно и чего нельзя. Отступать было некуда, но из ситуации необходимо было выйти с честью, даже если это грозило арестом и даже гильотиной. Еще секунду назад юное живое лицо превратилось в каменный лик статуи, нежный румянец на щеках сменился свинцовой бледностью, губы побледнели и плотно сжались. Небрежным щелчком поправив левый манжет рубашки и опершись руками о подлокотники, молодой герцог медленно поднялся - спина прямая, подбородок чуть вздернут, взгляд на собеседника. - Эдмон Кристоф Жиль Анри Мишо де Сент-Ом, герцог де Роган, - легкий, исполненный достоинства кивок. - К вашим услугам. "Ну, вот и все. Это оказалось проще, чем я думал. Интересно, меня долго продержат в казематах? Или сразу отправят на Площадь Революции? - Эдмон внутренне содрогнулся от этой мысли, но внешне остался все так же вызывающе-спокоен. - Наверно, лучше все-таки сразу... Только моего мнения ведь все равно вряд ли спросят..."
Анри Геттар: "Сент-Ом... А, де Роган! Вот оно что..." Анри вспомнил о том, кто является владельцами Сент-Ома даже прежде, чем молодой человек договорил. Гару подошел к хозяину и уселся у его кресла, не сводя глаз с гостя. Геттар не злился на то, что пес позволил себя коснуться - у его собаки порой просыпались довольно странные прихоти, подчас сравнимые с хозяйскими. Мужчина долго задумчиво смотрел на своего гостя, хотя и видел, что у того под рубашкой явно заползали мураши. Ему необходимо было придумать, что же делать дальше в создавшейся ситуации. - Вот как... Он дождался, пока Жак поставит поднос с едой и кофе. - Спасибо. До вечера ты мне не понадобишься. Принеси только пару бутылок вина, - он откинулся на спинку. - Грязная рубашка, грязные волосы и ногти. Это недостаточная маскировка. Вам нужно изменить возраст, если вообще не пол, друг мой. Что же все-таки ищет Эдмон Кристоф Жиль Анри Мишо де Сент-Ом, целый герцог Роганский в Париже вместо того, чтобы улепетывать, куда глаза глядят? - тихо спросил он, практически самого себя. - Не тщитесь надеждами, сударь. Если ваши поместья и вернутся к вам, то совсем не той ценой какой вам, безусловно, хотелось бы. Я-то знаю, как никто другой...
Эдмон Мишо: - Зовите меня просто Эдмоном, - спокойный тон и демонстративное равнодушие к только что прозвучавшему признанию подействовали на Мишо отрезвляюще, мигом сбив фамильную спесь и опять явив миру прежнего слегка смущенного "Люсьена". Явно стеснясь своей выходки, Эдмон виновато потупился и неловко упал обратно в кресло. - Какой я теперь герцог! - в голосе Мишо чувствовалась скрытая горечь. - Наверно, Вы правы, месье Геттар, и я тщу себя напрасными надеждами, гоняясь за химерами, вбитыми в мою голову сумасшедшим дядюшкой Готфруа и не менее сумасшедшей тетушкой Ариеттой. Простите мне эту невольную вспышку. Теперь я вижу, что Вы - мой друг и не хотите мне зла. Простите, - Эдмон решительно поднял глаза на Геттара. - Я отвечу на все Ваши вопросы, месье Анри. Вы спросили: что привело меня в Париж? Месье Геттар, - Мишо выдержал короткую паузу - то ли смелости набирался - то ли еще чего, - я ищу одну девушку... Мадемуазель Иветту де Роган, мою невесту. И пока я не найду ее, я не уеду отсюда, даже если мне будет грозить эшафот, - второй вопрос Роган успешно замял - откровенность откровенностью, но всему есть свой предел: одно дело, когда в галазах собеседника ты юный отпрыск благородной фамилии, ищущий в стане врагов свою потерянную возлюбленную, и совсем другое - когда ты при этом являешься еще и опасным преступником, на чьем счету не одна республиканская жизнь и донести на которого - обязанность любого законопослушного гражданина. - К сожалению, единственное, чем я располагаю - это слова соседского крестьянина, который, якобы видел мадемуазель Иветт в Париже, - губы юноши скривила неестественная улыбка с претензией на ироничность. - И я даже не уверен, что тот человек не обознался...
Анри Геттар: - О... Многозначительно выдав это междометие, Анри умолк, отрезая себе и Гару по изрядному куску мяса. - Это благородно - кидаться на выручку барышне. И как же сия мадемуазель выглядит? В голосе вроде бы не слышалось насмешки, но видно было, что к женщинам любого возраста и поведения Анри относится совершенно несерьезно.
Эдмон Мишо: - Как выглядит мадемуазель де Роган? - и этот вопрос Геттара поставил молодого человека в тупик. Как выглядит прекраснейшая из женщин? Как выглядит сошедшая на грешную землю Афродита? Разве можно описать подобное словами?! Эдмон на секунду прикрыл глаза и словно наяву услышал мелодичный смех, белоснежные ровные зубки, надкусывающие спелое яблоко; струящийся шелк распущенных волос, в которых запутались мелкие полевые цветы; бархатистые черные глаза, подернутые мечтательной дымкой ии в то же время искрящиеся лукавством; изящная ручка с остренькими розовыми ноготками, украшенная тонким браслетом; изредка мелькающая среди складок юбки маленькая ножка в атласной туфельке. Так легко все это представить и так тяжело подобрать слова, чтобы это описать! Не открывая глаз, Мишо улыбнулся счастливей улыбкой: - Мадемуазель де Роган... Она - совершенство.
Анри Геттар: Анри насмешливо наморщил нос. Ох уж эта молодежь!.. - Но, дорогой мой Мишо, вы должны понимать, что если я стану искать на улицах Парижа совершенство, то найду совершенно свое, но вряд ли ваше... Молодой человек вновь смущенно покраснел, и Геттар подумал, что в такие моменты молодой человек сам весьма похож на совершенство. - Какого цвета ее волосы, глаза? Какие-то особые повадки вроде привычки склонять голову набок или грызть ногти? Знаете, как сильно все мы различаемся именно благодаря этим привычкам? "Вот, дожил. Объяснять тонкости своего ремесла какому-то аристократу, столь недолюбленному судьбой..." Гару улегся у ног хозяина, все так же не сводя пристального взгляда с гостя, словно подозревал его в чем-то таком, о чем Ангри Геттар знать не мог. А последний невозмутимо доел мясо и налил себе кофе.
Эдмон Мишо: Услышав, что месье Геттар позволил себе заподозрить Иветт в неизящной привычке грызть ногти, Эдмон едва не возмутился - в глазах молодого Рогана это было сродни кощунству - но вовремя спохватился и, сосредоточившись, попытался хоть как-то описать внешность пропавшей возлюбленной. - У мадемуазель Иветт длинные темные волосы... большие, очень красивые темные глаза... кожа... белая и нежная, - на губах юноши снова появилась мечтательная улыбка, но он поспешно стряхнул с себя наваждение и вновь попытался рассуждать здраво - рассудком, а не чувствами, - красивые руки с длинными тонкими пальцами. Жан всегда шутил, что это оттого, что Иветт подолгу играет на клавесине, - Мишо снова осекся и неуверенно покосился на месье Геттара, по лицу которого блуждала легкая, чуть отстраненая улыбка. - Наверно, это всё неважно, месье Анри?.. Я... я просто не знаю, что еще могу сообщить Вам. Эдмон покусал нижнюю губу, снова вызывав перед глазами образ любимой, и слегка сдвинув брови, словно это попомогало ему быть менее пристрастным в описании своей драгоценной пропажи. Геттар по-прежнему молчал. - Если это поможет... - Эдмон густо покраснел и так пристально уставился в ковер под ногами, словно собирался прожечь в нем дыру, - у мадемуазель де Роган есть небольшая родинка на..., - молодой человек быстро облизнул сухие губы и все-таки выдавил через силу, - под корсажем. И тут же поспешно вскинул глаза на едва удерживающегося от смеха Геттара: - Только не подумайте ничего дурного, месье Анри! Я... я ничего такого не имел ввиду! Я... это произошло случайно... Мадемуазель стало дурно на прогулке... Мне пришлось слегка ослабить корсет... И я случайно увидел... Месье Анри, клянусь честью, я не собирался... Юноша почти умоляюще воззрился на своего нового друга, которому стоило немалых усилий сохранить серьезный вид, глядя на развернувшуюся перед его глазами сцену покаяния. Казалось, еще немного, и Мишо рухнет перед Геттаром на колени, словно на исповеди, умоляя отпустить невольный грех.
Анри Геттар: Прокашлявшись, чтобы несколько умерить неуместное веселье, Геттар более или менее выпрямился в кресле, заставив себя сосредоточиться на том, что говорит ему юноша. - Вы очаровательны, Мишо... - Анри прикусил губу, еле удерживаясь от того, чтобы не засмеяться в голос. - Простите, что вновь затрагиваю вашу щепетильность, но быть может, вы припомните, справа или слева под корсажем находится сия чудесная родинка? И какого она - мадмуазель, разумеется - роста и сложения. И сколько ума таится в ее прелестной головке? Понимаю, этот вопрос может показаться вам оскорбительным, но вы должны ведь хоть немного представлять образ ее мыслей - куда она могла податься, что может сейчас делать, если ей удалось замаскироваться в достаточной мере, чтобы не быть узнанной и найти работу, чтобы не умереть с голоду. Он протянул руку к столику, взял портсигар и достал оттуда темно-коричневую, почти черную, длинную и тонкую сигару. Поднес ее к носу, вдыхая ее запах. - Вы не курите, разумеется? Не возражаете?
Эдмон Мишо: - Только трубку, месье, - слукавил Эдмон, потому как трубку попробовал всего один раз, да и то при этом изрядно оконфузился перед угостившим его табачком Пьером. Но уж очень не хотелось выглядеть в глазах нового знакомого совсем зеленым мальчишкой и простаком-провинциалом! - Курите, пожалуйста. Мишо снова пожевал губу, пытаясь собраться с мыслями. - Мадемуазель де Роган весьма умна - наши дядья позаботились о том, чтобы мадемуазель Иветт получила достойное образование и воспитание. Пожалуй... немного легкомысленна, так что Амели частенько приходилось ее выручать, чтобы тетушка Ариетта не прознала про проделки племянницы. Внешность... Чуть повыше моего плеча, но при этом она всегда любила носить туфельки на высоких каблучках, так что мы оказывались почти одного роста. Сложение... - Эдмон опять зарделся нежным румянцем. - Месье Анри, Вы видели статуи античных богинь? - юноша вспыхнул еще сильнее и поспешно затараторил: - Впрочем, это, вероятно, мои домыслы и бред влюбленного, поскольку я не имел счастья... Словом... Как и подобает приличной девушке, мадемуазель де Роган всегда носила корсет, а это несколько затрудняет... - молодой человек совсем смешался и в отчаянии закрыл лицо руками. - Боже Святый, что я несу! Геттар молча вертел в руках сигару, из последних сил стараясь не рассмеяться. Эдмон несколько раз глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. Слова давались с трудом, но уже не так походили на бред безумца: - У мадемуазель де Роган тонкие запястья и пальцы, поэтому смею предположить, что сложения она, скорее, худощавого. А, учитывая, что в Париже сейчас так трудно добыть пропитание... - юноша не удержался от короткого взгляда на остатки мяса, которыми Геттар кормил собаку, но тут же отвернулся, вперив отсутствующий взгляд в стену напротив и старательно изображая невозмутимость. - Что же касается Вашего первого вопроса... Справа. Хотя я, как порядочный человек, разумеется, не приглядывался, - Мишо гордо встряхнул головой, отчего прическа пришла в легкий беспорядок. - Касательно же того, смогла бы мадемуазель де Роган как-то замаскироваться или найти работу... - Эдмон грустно вздохнул, - Как я Вам уже говорил, мадемуазель немного легкомысленна и не всегда осознает опасность разоблачения, - какая-то собственная мысль заставила Мишо залиться краской по самые уши, но он продолжил как ни в чем не бывало. - Что до работы... Увы... Разве что кому-то понадобилась гувернантка или преподаватель музыки, - молодой человек в ужасе обернулся к Геттару, только сейчас осознав всю опасность положения возлюбленной. - Месье Анри, а что если... если... Закончить фразу Эдмон так и не сумел, до боли впившись зубами в костяшки пальцев и умоляюще глядя на Анри, словно тот одним своим словом мог уберечь его возлюбленную от всех опасностей, грозивших юной девушке в большом незнакомом городе.
Анри Геттар: - Если что, мой друг? - он наконец прикурил сигарету. - Успокойтесь. Если что-то случилось, оно, скорее всего, уже случилось, а если этого не произошло, то вам остается только молиться, чтобы не произошло и дальше. И ешьте уже. Никто не знает, когда вам удастся поесть в следующий раз, когда вы меня покинете. Не валяйте дурака. "Право, передо мной или дурачок, или резкая смена положения в значительной степени подействовала на аристократическую способность думать." От сигареты шел сладковатый, прозрачный дымок, чуть дурманящий разум вдыхающего только дым, без отдушки табака. Анри внимательно смотрел на собеседника - с той самой внимательностью, что заставляет говорить, даже когда говорить не хочется, потому что видишь, что тебя слушают и не оставляют твои беды без внимания. Заданная молодым человеком задачка заставила его встрепенуться, а поскольку основной болезнью Анри всегда являлась скука, отчасти разбавляемая постельными утехами, что его просто убивало, то в какой-то степени он был глубоко признателен Мишо с его забавным боготворением возлюбленной, ее поисками по столь скудным приметам и, разумеется, налету опасности от нахождения в его доме аристократа. Сказать по правде, и Мишо ему нравился, но Геттар вовсе не был уверен, что настолько, чтобы стоило тартить на это силы.
Эдмон Мишо: Слова Геттара странным образом успокоили Эдмона, и молодой человек даже обругал себя расчувствовавшейся девицей, представив, в сколь нелестном свете успел себя выставить перед собеседником. - Наверно, Вы правы, - Мишо выдавил из себя некое подобие улыбки и, решив больше не стесняться, взялся за нож. Несколько минут в библиотеке царило молчание - Эдмон был целиком поглощен процессом уничтожения мяса, пес равнодушно за этим наблюдал, а месье Анри, неторопливо докуривая сигарету, размышлял о чем-то своем. Покончив с мясом, Эдмон тоже налил себе кофе и, устроившись поудобнее в кресле, открыто взглянул на Геттара: - Скажите, месье Анри, вы - волшебник? - заметив вопросительно изогнувшуюся бровь друга, Эдмон со смехом пояснил. - Вы спасли меня, когда я уже прощался со своей головой, каким-то чудом вырвали из лап гвардейцев, привезли в этот дом, который в сравнении с остальным Парижем кажется раем на земле, накормили нежнейшим мясом, хотя нынче в столице трудно достать даже краюху черствого хлеба, а теперь предлагает свою помощь в поисках мадемуазель де Роган, - Эдмон подался вперед, глядя Геттару прямо в глаза. - Кто Вы, месье Анри?
Анри Геттар: Анри некоторое время оценивающе смотрел на молодого человека, чуть прикусив нижнюю губу, что внешне могло казаться глубокой задумчивостью на грани душевных метаний, однако на поверку было всего лишь дурной привычкой грызть губы. На конец опомнившись, он улыбнулся, чуть сощурив глаза. - Я внук одного из лучших друзей Лавуазье, светлейшей головы на свете, игрок, либертен и любитель приключений, не оставляющий в покое свою любимицу Фортуну ни на минуту. Я поставляю в Париж специи, ткани и разные восточные редкости, но, впрочем, и не только. И именно поэтому могу достать любую провизию практически в любой момент. Многие действительно считают меня волшебником, но уверяю вас - я обычный человек из плоти и крови. Быть может, несколько лучше умеющий пользоваться предоставленной ему Богом жизнью, чем другие, а может, и хуже. Мы с моим другом, - он скривил рот в легкой улыбке при этом слове, - Пьером просто прогуливались неподалеку, когда вы угодили в известную нам заварушку. Мне было скучно, к тому же, я терпеть не могу гвардейцев и вообще людей в форме. Да еще когда численный перевес превышает все понятя о чести и не оправдывает исполнения долга. Наверное, я опоздал родиться, - Анри подмигнул Мишо. - Так что я счел возможным для себя вмешаться. Он беспечно махнул рукой, плавно опустив ее на голову Гару и погладив пса. Тот мотнул хвостом. - Если вас тревожат возможные последствия моей проделки для меня, то не беспокойтесь. Я понятия не имел, кому помогаю. А даже если бы имел, я все равно бы это сделал... Отверчусь как-нибудь. "А действительно, как?" - Иными словами, вы имеете дело с сорви-головой и любителем предприятий опасных и выматывающих. Ну и потом, признаться, девушек я еще никогда не искал. А коль скоро мадмуазель так прекрасна, как вы описываете, мне хотелось бы взглянуть хоть глазком на столь редкую в эти времена в Париже птаху. Ну и потом, вы мне понравились. Этого достаточно, чтобы объяснить мой интерес к этому делу? Он приятно рассмеялся, видя легкое замешательство молодого гостя.
Эдмон Мишо: Эдмон и в самом деле слегка растерялся от стольких признаний своего нового друга, но почти тут же рассмеялся, чуть запрокинув голову на спинку кресла: - Так своим чудесным спасение я обязан всего лишь Вашей скуке, месье? Продолжая смеяться, юноша едва ли пополам не сложился, прижимая ладонь к глазам и расплескивая на блюдечко недопитый кофе. Казалось, он либо сильно пьян и потому ведет себя так странно, бросаясь из крайности в крайность, то хохоча, то в падая в какую-то чрезмерную сентиментальность, либо просто повредился рассудком. Алкоголя в доме Геттара без ведома хозяина гость вряд ли мог достать. Следовательно... Смех прервался так же внезапно, как и начался. Мишо вскинул на Анри влажные от слез глаза и вдруг ни стого, ни с сего спросил: - Месье Геттар, а Вы случайно не знаете кабачок под названием "Карась и Щука"?
Анри Геттар: Наблюдая за ним, Анри пришел к неутешительным выводам, что, похоже, все недавние события сказались на рассудке молодого человека совсем не лучшим образом. Если бы он был доктором, то прописал бы Мишо полный покой где-нибудь в горной местности, но он не был доктором, а кроме того, ему становилось все интереснее и интереснее наблюдать за своим неожиданным гостем. - Может знаю, а может и нет, - сказал он, сощурив глаза. - А чем сие заведение примечательно для вас?
Эдмон Мишо: - Я не знаю, насколько достоверны сведения, и не перепутал ли чего тот человек, - Эдмон снова говорил, как совершенно вменяемый, словно той странной вспышке не было и в помине. - Крестьянин, рассказавший, что видел мадемуазель де Роган в Париже, назвал лишь один ориентир: он встретил Иветт неподалеку от этого кабачка, когда она шла в сторону какого-то большого здания - мануфактуры или чего-то такого. Месье Анри, - Мишо в стратсном порыве схватил руку Геттара и сжал ее в своих ладонях, - не знаете, там есть поблизости что-то подобное?
Анри Геттар: - Гару, нет, - предупреждающим тоном произнес Анри, обращаясь к собравшейся атаковать неожиданно набросившегося на хозяина собаке. - Осторожноее, Мишо. Мой пес не прощает таких выходок... Мануфактура, говорите?.. Есть, действительно, есть. Но что бы делать вашей невесте в таком месте, где очень быстро в ней распознают аристократку? Не думаете же вы, что она шла устроиться на работу? Касание чужих рук было и приятно и неприятно одновременно. Анри не очень любил, чтобы его трогали без разрешения, но очень любил касаться сам, узнавая таким образом чуть больше о собеседнике, как всегда происходит при физическом контакте.
Эдмон Мишо: - Я не знаю, - Эдмон и в самом деле только сейчас задумался над этим вопросом. Выпустив руку Геттара из своей, он обессиленно плюхнулся на пол рядом с Гару, все еще настороженно наблюдавшим за действиями гостя, и сосредоточенно нахмурился. - Возможно, она живет где-то там неподалеку... Хотя, может быть, Иветт оказалась там совершенно случайно, и никогда больше там не появится. Но я бывсе равно хотел бы сходить к этому кабачку и мануфактуре, посмотреть на месте... Вдруг случится чудо, и я, - юноша вскинул на Анри полубезумный, горящий фанатичным огнем взгляд, - и я встречу мадемуазель де Роган! Месье Геттар, - Мишо вскочил на колени и вцепился пальцами - нет, на сей раз не в руку месье Анри - в подлокотник кресла, - умоляю, скажите, где это находится. Далее: переход в тему "Эдмон в поисках Иветт"
полная версия страницы