Форум » Дело Дантона (игра завершена) » 015. Эро де Сешель посещает салон гадалки. 7 жерминаля. » Ответить
015. Эро де Сешель посещает салон гадалки. 7 жерминаля.
Николетт Монпали: Салон Марии-Анны Аделаиды Ленорман на улице Рю де Турнон. Николет вернулась уже ночью в свою комнатку, когда все спали. Быстро переоделась в ночную сорочку и спрятала весь свой маскарад в тайник. Шкатулка была у нее. Майоран естественно интересовал мало, впрочем как даже крупный алмаз, который в прочем можно было продать через проверенных людей, ведь лишними деньги в деле никогда не бывают. Майоран был аккуратно высыпан в мешочек бархатный, а все внимание было уделено шкатулке, ведь что не говори, а именно она представляла особую ценность. Снаружи шкатулка была черно, а внутри стального цвета. Девушка ловко перевернула ее внутренней стороной дна и поднесла к пламени свечи и стала водить из стороны в сторону, так чтобы она слегка закоптилась. Когда же шкатулку перевернула, то на дне на черном, точнее сером, фоне копоти особо выделялись черные буква. Это было послание «Старый пес, стал слишком опасен, его следует как можно скорее пристрелить, дабы избавить наш дом от этого бешенства. После чего вас жду дома» Из этого следовало, что Николетт приказано, убить Робеспьера. Что в этот момент она почувствовала, трудно было сказать, скорее даже ничего. Очередное задание, которое следовало выполнить и как оказалось очень, кстати, были заказаны кинжалы у Геттара, скоро они могли понадобиться. Теперь оставалось изучить обычный распорядок дня Робеспьера с точностью и выбрать момент, когда его можно будет отправить к его товарищам в ад. Вероятнее всего скоро Николет предстояло покинуть Париж, потому как было понятно, что после убийства Робеспьера, ей приказано вернуться в Петербург. Хотя сама Николетт считала, что лучше бы для начала приказали убить Сен-Жюста. Николет бросила шкатулку в камин, небольшой такой каминчик, который был в комнате, дабы уничтожить следы. Завтра предстоял очередной рабочий день и ночь тоже рабочая, правда другого рода: связаться со своими людьми дабы ненавязчиво присмотрела за Робеспьером, поэтому нужно было выспаться. Зевнув, она легла в постель и сон сразу же овладел ею. Это было хорошим качеством: бессонницей Николет не страдала, какие бы нервные потрясения ей не грозили
Ответов - 31
Николетт Монпали: Колет проснулась с первыми лучами солнца, потому как эту деревенскую привычку она до сих пор сохранила и надо сказать это очень помогало: вставать рано и чувствовать себя бодрой. Одев обычное платье, передник, собрав волосы и закрепив чепчик, она занялась уборкой, а потом как только мадам Ленорман просыпалась должна была подать ей завтрак. В обязанности Николетт в данном доме входила уборка утром и днем, а так же подача завтраков, обедов и ужинов мадам и ее гостям. Работ не слишком грязная, а главное с хорошим заработком и возможностью быть в курсе того, что творится в рядах граждан, ведь многие видные деятели заглядывали к Адам дабы погадать и узнать свое будущее или просто провести время за хорошей беседой, так что нужно было просто быть ниже травы и тише воды и только внимательно слушать. Взяв пучок из перьев, предназначенный для уборки пыли со столов, статуй, ваз и т.п. Николетт приступила к уборке, благо с этим предметом домашнего обихода она обращалась на хуже чем с кинжалом, т.е. так же ловко и умело.
Эро де Сешель: Мари-Жан еще со времен старого режима сохранил умение выглядеть свежим, как маргаритка, даже после бессонной, очень насыщенной ночи. Правда, тогда ночные часы он коротал вовсе не за разговорами о политике. Прекрасные были времена для угнетателей народа! Балы и маскарады, интриги и интрижки, посещения художественных салонов и гадалок… Конечно, эти счастливые деньки навсегда ушли в прошлое – на благо Франции! – но от некоторых старорежимных привычек Эро отказываться не пришлось. Салон госпожи Ленорман процветал, как и раньше. И пусть сегодня Сешель не мог придти к его хозяйке с корзинкой экзотических фруктов и букетом свежих сплетен, но подарить даме бутылку вина было ему вполне по силам. Ничтожно малая плата за приятный разговор и красивую сказку, да что поделаешь – таковы особенности республиканской экономики. Дверной молоток в виде головы Горгоны, держащей во рту плетеное колечко, давно затерся от множества прикосновений. Эро взялся за него и нетерпеливо постучал.
Николетт Монпали: Николетт едва закончила с уборкой, как колокольчик возвестил о том, что мадам Ленорман желает ее видеть, точнее желает видеть свой завтрак. Спустя всего пятнадцать минут, двери в спальню мадам открылись и в дверях появилась с подносом Николетт. Мадам Ленорман же сидела на стуле перед зеркалом и расчесывала свои длинные черные волосы, как обычно будучи отстраненной от этого мира. Мария не была красавицей и в свой 21 год выглядела подчас даже старше самой Николетт. Черные длинные волосы, с огромными на выкате черными глазами, белая кожа, все это в определенной вечерней атмосфере салона могло напугать и особо впечатлительные барышни даже падали в обморок, когда с уст женщины слетали предсказания сулящие беды или смерть. Мария не была высока, была хромонога, но что-то было в этой женщине, что влекло, пожалуй та самая женская таинственность, которой в ней было в избытке. Характер у мадам был довольно суровый, но в тоже время справедливый. Он был следствием ее нелегкой жизни и именно он помог ей добиться в свой 21 год всего того, что сейчас у нее было. Мария Ленорман или более известная в Париже как Французская Сивилла родилась в Алансоне, небольшом городке недалеко от Парижа в семье богатого торговца мануфактурой. Ее отец рано умер, достаток в семье кончился, и Мария была вынуждена заканчивать свое обучение в местном женском монастыре бенедиктинцев. Еще в интернате монастыря она прославилась удачными предсказаниями. Так, начальницу, которой маленькая Мария предсказала, что ей недолго осталось быть в монастыре, действительно вскоре перевели в другое место. Хотя Мария была еще очень молода, она была вынуждена работать портнихой, чтобы заработать на жизнь. Через некоторое время Ленорман переехала в Париж. Она работала там сначала продавщицей, но вскоре проявился ее необычный талант. В Париже Мария познакомилась с гаданием на картах, а также с системой знаменитого гадателя Эттейллы, к тому времени уже достаточно известной (Эттейлла начал применять ее в 1780 г.). Через некоторое время (в 1790 г.) вместе с подругой она открыла на Рю де Турнон собственный "салон", в котором желающим дамам и господам с помощью карт, астрологии и других методов предсказывали судьбу. Еще Мария интересовалась "языком цветов" и составлением запахов (это ее увлечение нашло отражение в Астро-мифологической колоде). В самом скором времени она стала консультантом самых богатых и влиятельных людей столицы. Салон мадемуазель Ленорман приобрел огромную популярность. В нем перебывал весь "свет" тогдашнего революционного Парижа. В 1793 г. салон посетили Марат, Сен-Жюст и Робеспьер. «…она все не могла забыть момент, когда она заставила этого страшного человека посмотреть в ее глаза. Его, Всесильного гражданина Марата, ошарашил тот повелительный тон, с которым она обратилась к нему, ведь только он привык отдавать приказы всей Франции! "Посмотрите в мои глаза! - сказала она. Он взглянул и отшатнулся. Она усмехнулась, не то презрительно, не то с жалостью: "Ну, и что Вы там увидели?" В ответ Диктатор лишь передернул плечами и промолчал. Друзья, его сопровождавшие, Сен-Жюст и Робеспьер, тут же стали приставать с расспросами и, не стесняясь, высмеивать гадалку, зло и цинично над ней подшучивая. Мария - Анна вспомнила в какой презрительной усмешке изогнулся красивый рот Сен -Жюста при взгляде на нее, и с горечью вздохнула. Ей то что - пустая насмешка не пристанет, и приговора Судьбы не изменить! - Что тебе сказала эта черноволосая карга с вылупленными глазами? - всё тормошил побледневшего друга Сен - Жюст. Ведь ты не трус, скажи, гражданин Марат, что? Какова твоя Судьба? - Я первый из Вас, кто увидел море крови в глазах этой уродины! - глухо пробормотал Марат, и почти шатаясь, вышел из комнаты. Сен - Жюст и Робеспьер, хохоча, бросились за ним, не глядя бросив на стол гадалки мешочек с золотыми монетами. - Ну так и что?! - язвительно вопрошал в дверях Сен - Жюст. - Мне она тоже предсказала насильственную смерть. И Робеспьеру, не так ли, друг?! И ты ей поверил? Старой деве, у которой от жажды плоти помутился разум! Да подпиши декрет Конвенту, и ее завтра же сотрут с лица земли, а все ее фальшивые пророчества забудут послезавтра - крайний срок - неделя!! - Разве она стара? Ей всего двадцать первый год! - сухо возразил Марат, - и это были последние слова, которые она услышала. Хлопнула дверь. Все стихло. Ровно через два месяца ее предсказание сбылось. Марат был заколот Шарлоттою Кордэ. Это случилось 12 июля 1793 года.» Теперь оставалось только ждать и ожидать, когда и два других несчастных подтвердят своей смертью дар Марии. Именно такой была хозяйка Николетт и вызывала в ней что-то сродни уважению, хотя сама Николетт особо в предсказания не верила, а на предложения мадам ей погадать всегда отказывалась, считая, что судьбу люди строят сами, а если услышать, о своей скорой смерти, то подсознательно будешь делать все, чтобы так оно и стало. Николетт знала об этих предсказаниях и даже сегодня посмеялась, дескать, что свое задание по устранению Робеспьера выполнит в лучшем виде, раз мадам предсказала. Но все это было впереди, а сейчас она расставляла завтрак мадам на стол, потом помогла ей одеться и вернулась к своим хлопотам. Во второй половине дня начали приходить посетители, дворецкий, коего мадам держала для солидности, встречал гостей и провожал к мадам, либо если у мадам был посетитель, то проводил гостя в гостиную, где и предлагал подождать, узнав о цели визита, потому как если это был желающий узнать судьбу, то его провожали в кабинет, а если хороший знакомый, пришедший в гости, то мадам сама выходила. Вот и сейчас раздался очередной стук в двери. Лакей, коего звали Анри, открыл дверь и увидела господина, точнее теперь гражданина Сешеля и никаких «де» ушло это в прошлое, хотя так не хватало. Гражданин прежде захаживал к мадам, еще до того как Николетт стала работать у мадам, а так как у Анри была превосходная память на лица, то он его помнил. - Добрый вечер, гражданин Сешель, - произнес Анри давая возможность зайти гостю во внутрь.
Эро де Сешель: Удивительно, почему Сешель, циничный политик, увлеченный науками, гуманитарными и естественными, любимый сын «века разума», посещал салон гадалки. Почему, получив смертный приговор из уст Робеспьера, он так жаждал услышать его опровержение, которое дадут звезды, карты Таро и кофейная гуща: - Отнесите это мадам, - без особой надобности попросил Эро, протягивая бутылку слуге, - И спросите, согласится ли она принять столь скромный дар… и дарителя. Анри удивительно быстро исчез в глубинах дома на Рю де Турнон, а Мари-Жану оставалось лишь ждать в прихожей приглашения дамы, занятой общением с высшими сферами.
Николетт Монпали: Анри вернулся так же быстро как исчез. Мари как раз минут пятнадцать назад, закончила принимать одну особу, которая от ее предсказания лишилась чувств и едва ее привели в сознание, как отправили домой в сопровождении слуги. Что поделать известия о смерти собственной или близких стали все чаще встречаться в предсказаниях как только началась вся эта революция. - Мадам вас ждет, - четко и как могут только дворецкие без каких либо эмоций произнес Анри, взяв верхнюю одежду гражданина и разместив ее в отведенном для этого мете. – Прошу вас следовать за мной, - развернувшись, последовал в гостиную, тем самым предлагая гражданину Сешелю следовать за ним. Дом у мадам был не слишком большой и в тех комнатах, где принимались гости не слишком богатый, ведь зачем дразнить мужей революции и сеять в них сомнения в приверженности революции Марии. Проведя по коридору и свернув налево, дворецкий открыл двери в гостиной, где сидела на софе мадам Ленорман, одетая в темно-синее платье из атласа с белой оторочкой воротника и манжет. Волосы были собраны в замысловатую прическу и только два локона черных волос оставлены на висках. Увидев, гостя мадам приподнялась и улыбнулась - Гражданин Сешель, рада вас приветствовать в своем скромном жилище, - упомянуть о скромности никогда не было лишним.
Эро де Сешель: «Муж революции», искренне любящей свою суровую жену, но позволяющий себе интрижки с эзотерикой, поклонился: - Видеть Вас, мадам, вот истинная радость, - Эро преодолел расстояние в несколько шагов, отделяющие его от дамы, и, опустившись на колено, поцеловал ее руку. Такое обращение было бы неуместным с простой гражданкой, но с госпожой Повелительницей самой судьбы... – Простите, что так давно не навещал Вашу скромную обитель. Дела! Небрежность Сешеля переходила все разумные границы, ясно показывая умелой колдунье, как он встревожен.
Николетт Монпали: Обменявшись как обычно любезностями, причем месье де Сешель, хоть и стал внешне гражданином Сешелем, но по-прежнему оставался месье именно де Сешелем, по крайней мере манеры были далеко не гражданскими, что надо сказать было только плюсом в глазах Мари, которой всегда льстило подобное обращение. -Не стоит просить прощения. Понимаю, дела прежде всего, но я рада, что вы нашли время дабы посетить меня, - легкая улыбка и мадам Ленорман села на софу, жестом пригласив и гражданина революционера присесть. От взгляда Мари не укрылось волнение или точнее тревога ее гостя. Хотя в нынешнее время кого удивишь подобным состоянием, скорее редкостью является спокойствие и уверенность. - Желаете ли чего-нибудь выпить? Чаю? Кофе? Вина? – Определенно Сешелю бы сейчас вино пошло на пользу
Эро де Сешель: Эро, улыбаясь скорее по привычке, присел на софу рядом с мадам. Ни с кем другим он не позволил бы себе не перейти после такого к активным действиям… но колдунью он считал все же скорее демоном, нежели женщиной, и мысль о том, чтобы предаться с ней любовным играм, в голову красавца не приходила: - Благодарю, мадам, не стоит, - отказался Мари-Жан. А вот это уже совсем неприлично! Сешель позволяет себе пропустить «прелюдию», долгий разговор по душам, который всегда предшествовал спиритическому сеансу. Значит, и правда, с самым красивым (по его собственному мнению) революционером стряслась беда.
Николетт Монпали: Мадам Ленорман скользнула взглядом по Сешелю, который похоже сегодня был явно на себя не похож и приличиями не утруждал. Однако такая нервозность обычно и на предсказания сказывалась, поэтому Мари взяла ситуацию в свои руки, позволив и себе немного отойти от этикета. Она взяла колокольчик и позвонила. Николетт как обычно была неподалеку, дабы явиться по первому зову мадам. Послышался знакомый звук колокольчика, одернув передник она вошла в гостиную. Взгляд ненавязчива за считанные секунды оценил, сидевшего рядом с мадам человека. Эро де Сешель аристократ, теперь републиканец. Внутренне Николетт усмехнулась, в то время когда отвесила изящный поклон, ожидая указаний мадам - Николетт, принеси нам красного вина, - мадам Ленорман знала, что именно красное вино способствует легкому расслаблению организма быстрее всего. - Слушаюсь, мадам, - любезно и почтительно произнесла девушка, сделав очередной поклон и удалилась за вином. Дождавшись, когда Николетт уйдет, Мари посмотрела на Сешеля - Я все же настаиваю, чтобы вы немного расслабились, гражданин Сешель, иначе гадание не будет иметь смысла. А пока расскажите, что же вас так тревожит и что вы хотите у меня узнать? – Взгляд стал пристальным, как будто мадам Ленорман могла насквозь видеть, сидящего рядом мужчину
Эро де Сешель: Как ни странно, появление служанки Ленорман, не такой потусторонней, как ее хозяйка, заставило Сешеля собраться. Он приподнялся с софы, приветствуя Николетт («Запомнить ее имя…» - отметил про себя ловелас), а когда опустился обратно, уже вновь овладел своим голосом и вернул себе изящные манеры: - Мадам, помните ли вы легенду о Сцилле и Харибде, которые, если верить слепому сказителю Гомеру, принесли столько бед путешественникам? – издалека начал Эро, стараясь, взвесив все «за» и «против», поведать колдунье обо всем, не раскрыв слишком много государственных секретов, - Как часто и мы оказываемся вынуждены провести нашу хрупкую лодчонку между этими двумя чудовищами! Прошу, поведайте мне, Мадам, удастся ли мне избегнуть опасности?
Николетт Монпали: Мадам Ленорман внимательно посмотрела в глаза Сешелю, слушая его, потом приказным тоном, да этой женщине позволяли все видные мужи Франции так с собою разговаривать, произнесла - Дайте мне вашу руку, ладонью вверх, - казалась, что любое ослушание может повлечь наказание, а так как многие боялись мари, то искренне верили своим ощущениям. Для гаданий главное условие было это именно подчинение и согласие, знак того, то человек осознает на что идет, ведь возможно не очень-то и нужно знать свое будущее, возможно неведение даже лучше
Эро де Сешель: Эро не колеблясь – пусть Дантон считал его трусом, но, приняв решение, Сешель редко отступал (а зря…) – подал руку Ленорман, как было... «приказано»? Бывшему аристократу, бывшему главе французской дипломатии может сегодня приказывать гадалка. Да, забавно порой сплетаются узоры судьбы на ладонях: - Что вы видите, мадам? – не выдержав долгого ожидания, спросил любопытный Мари-Жан
Николетт Монпали: Мадам Ленорман долго и пристально смотрела на ладонь де Сешеля, такое она видела редко, редко чтобы линии судьбы молчали или были неопределенны. Было решено проверить запутанные предсказания самым надежным способом картами. - Обождите меня здесь пару минут, гражданин Сешель, - с этими словами, игнорируя вопрос, она поднялась и, выйдя из гостиной отправилась в кабинет, ведь к картам она никому не разрешала прикасаться кроме себя и отдельных людей, коим гадала, но только в момент гадания. Едва мадам удалилась, буквально через минуту или две двери в гостиную открылись и вошла Николетт с подносом, на котором красовались бутылка вина, бокалы, а так же ваза с фруктами, у мадам было много почитателей, которые баловали провидицу даже фруктами в эти суровые для Франции времена. Николетт поклонилась гостью и принялась выставлять на столик с подноса вино, бокалы и вазу с фруктами. «Интересно, что волнует так Сешеля, что он сюда пожаловал и так нервничает?» Нервозность Николетт успела еще заметить, когда первый раз заходила в гостиную. Между тем мысли были отдельно, а руки плавными движениями продолжали работу
Эро де Сешель: Эро еще какое-то время сидел, вытянув руку вперед, словно прося подаяния. При этом он представлял из себя довольно забавную картину, которую и увидела вошедшая Николетт. Появление девушки вывело Сешеля из оцепенения и он поспешно опустил руку: - Неужели ученица колдуньи смогла добыть фрукты из райского сада? – попытался Мари-Жан скрасить конфуз комплиментом, - Вам помогло мастерство ведьмы или сходство с ангелом? Помочь девушке управиться с подносом Эро не догадался. Конечно, с чего бы, все же он жил и умрет эксплуататором.
Николетт Монпали: Николет, если бы могла показывать эмоции, то скорее бы всего закатила глаза и фыркнула, от столь предсказуемых комплиментов да и вообще, что гражданин Сешель, не упустил случая и таки снизошел до служанки, что не говори революционеры во многом оставались аристократами, даже хоть и бывшими. Однако внешне Николетт продемонстрировала смущение и скромность, как и подобает кроткой, добропорядочной девушке-служанке. Бросила короткий взгляд на мужчину и тут же вернулась к вазе, бокалам, бутылке вина, т.е. к делу - Что вы, гражданин, вы слишком добры к обычной служанке, к мастерству мадам я не имею никакого отношения, - лилейным голосочком, просто сама доброжелательность и учтивость, произнесла Николетт
Эро де Сешель: - К мастерству, возможно, - к Эро, как всегда, когда он вел беседу ни о чем с никем, вернулось его легкомыслие, - Но какие-то плоды ее работы Вам перепадают, не так ли? Сешель указал взглядом на вазу с фруктами, недвусмысленно намекая, что «Коломбине» просто по роли положено украсть себе что-то из господских плодов
Николетт Монпали: Николетт заметила взгляд Сешеля, а уж намек был сказан практически открытым текстом. Естественно саму шпионку это позабавило, чтобы она воровала фрукты? Да в этом не было необходимости, к роскоши Софья не была приучена и не испытывала к изыскам непреодолимой тяги. Даже в еде ей было достаточно самого простого набора, ведь главный девиз в еде есть, чтобы жить, а не жить чтобы есть. В это время приходилось играть исполнительную, скромную, но гордую служанку, причем гордость было всегда легко изображать. Николет выпрямилась и чуть привздернула подбородок - Я пользуюсь только плодами своего труда, гражданин, - для пущего эффекта был брошен на Сешеля взгляд изумрудных глаз, в котором читалось оскорбление. После чего взгляд вновь был опущен к полу - Гражданин, желает еще что-нибудь? – Задала стандартный вопрос служанки.
Эро де Сешель: Эро-Сешеля позабавил оскорбленный взгляд служанки – он не заметил в нем фальши, приняв Николетт за еще одну отчаянную патриотку. Но чего Мари-Жан не мог не заметить, как опытный ловелас, так это красоты изумрудных глаз девушки: - Желаю, но мое желание нескромно, - лукаво улыбнулся Сешель, - Я желаю узнать у вас, у служанки колдуньи, могу ли я в недалеком будущем, сегодня вечером, к примеру, рассчитывать на общество очаровательной девушки и доброй гражданки республики?
Николетт Монпали: «О, Господи, мужчины!» мысленно выдохнула шпионка, которую всегда забавляло, как мужчины увлекаются увидев симпатичную девушку или чаще вообще девушку. Николетт продолжала изображать святую простоту, которая под обществом понимает только общество и не более. Пальчики слегка сильнее обычного сжимали поднос, потому как в Париже были такие времена, что не угоди очередному революционеру вращающемуся среди акул, хотя по мнение шпионки стервятников, революции, то есть все шансы познакомиться с «красоткой» гильотиной очень близко. К тому же знакомство близкое с человеком близким к все тем же стервятникам революции, могло быть очень полезным для шпионки, но тут надо было все обставить так, что если гражданин Сешель действительно положил глаз на симпатичную служанку, то чтобы его увлечение не растворилось после первой же ночи - Боюсь, ваше желание, не совпадает с моими возможностями, уважаемый гражданин Сешель, - мимолетный взгляд на Сешель, - потому как я работаю допоздна, а выходной мой единственный был вчера. Если это все пожелания, уважаемого гражданина, то позвольте откланяться, - выжидающий, слегка смущенный взгляд
Эро де Сешель: Отказ? Отказ! Отказ… Слышать «нет» Сешель не привык ни в международной дипломатии, ни в личной жизни. И, вынужденный мириться с провалами на политическом поприще, проиграть на любовном фронте он себе не позволил бы: - Простите, я обидел Вас, Николетт, - без особого сожаления ответил Эро, - Поверьте, виной моей поспешности явилось лишь ваше очарование. Все же вы лжете мне, как все красавицы – вы явно научились у мадам наводить чары на простых смертных! Мари-Жан умолк (наконец!), но лишь ненадолго: - Я вижу, вы работаете в поте лица, и это похвально. Но скажите, Николетт, если ваша хозяйка решит освободить вам сегодняшний вечер, вы согласитесь провести его с тем, кто первый попросит об этом?
Николетт Монпали: Определенно реакция была ожидаема, в том, что гражданин Сешель просто так не сдастся Николетт была уверена, расчет оказался верным, теперь стоило согласится дабы не переусердствовать в неприступности, но согласится на компанию для общения, как добропорядочная девушка и гражданка, но опять же строить из себя невинную девицу было тоже глупо. Проще говоря играть надо было на грани не переступая ее ни в ту ни в другую сторону. Все это обдумывала шпионка, изображая очередное смущение, когда гражданин не умолкая пытался очаровать наивную служанку и все-таки добиться своего. - Право, гражданин Сешель, вы вгоняете меня в краску подобными речами, - Николетт чуть всплеснула ручкой и поднесла ее к горящей щечке, так как второй держала поднос. Сешель замолчал на мгновение, как раз пока говорила Николетт, а потом продолжил свое наступление, где уже отказ явно был бы воспринят не благосклонно и мог иметь неприятные последствия, да и умело отказать и выкрутиться он не оставлял шансов, по крайней мере для простой служанки. - Если мадам меня отпустит, то я с удовольствием приму приглашение того, кто меня первым об этом попросит, - легка улыбка, на смущенном личике, - с радостью с ним проведу вечер за приятной беседой, - слово «беседа» было выделено, но едва уловимо и ненавящево.
Эро де Сешель: - Беседой, ну конечно, - протянул Эро, который любил разговоры даже больше, чем женщин, - В таком случае, мне остается надеяться на чудо и мадам, не так ли? Стоило помянуть дьяволицу Ленорман, как она появилась – вместе с мадам в комнату вернулась и мрачная атмосфера колдовства. Тут было уже не до кокетства…
Николетт Монпали: Николетт уже было хотела ответить, как в комнате появилась мадам, поэтому служанка только кивнула. Мария держала в руках колоду карт, хитрым взглядом взглянула на Сешеля, потом на Николетт - Что же, дорогая, ступай, - приказала она служанке - Слушаюсь мадам, - Николетт сделала небольшой поклон и поспешила удалиться. Мадам Ленорман же направилась к софе на которую и присела. – Надеюсь, что вы не скучали, пока ожидали моего возвращения? – Легка улыбка и вопрос явно с подвохом. – Что ж полагаю можем продолжить нашу «беседу»
Эро де Сешель: - Ожидание было не скучным, а томительным, - ответил Сешель, с грустью проводив взглядом свою новую пассию, - Мадам, я вижу, духи сегодня не столь разговорчивы, как обычно. Откуда такая неблагосклонность ко мне? Как и все клиенты всевозможных гадалок, предсказательниц и цыганок, Эро пытался иронизировать, демонстрируя, что не слишком-то верит во всякие лженауки. Но Ленорман должна была понимать – этим клиент просто обманывает себя. Вера приходит во время мессы (пусть иногда и Черной), как аппетит во время еды.
Николетт Монпали: Мадам Ленорман давно уже не обращала внимания на колкие фразы своих клиентов, которые демонстрировали неверие, тем самым пытаясь себя уберечь, но каждый раз приходили к ней, так что поступки говорили за них самих. Молча Мария перемешивала карты в колоде четкими, отточенными движениями. Наконец, держа в правой руке протянула колоду Сешелю - Вытяните из колоды три карты в любом порядке и положите их рубахой вверх на стол, - произнесла Ленорман чьи глаза казались еще больше и при этом напоминали стекла, как будто она входила в транс, голос был монотонный, слегка грудной.
Эро де Сешель: Уверенным движениям мадам позавидовал бы любой шулер. Эро завороженного следил за тем, как Ленорман тасовала карты – можно было подумать, что от этих кусочков картона, а вовсе не от доброй воли Робеспьера, зависит судьба Мари-Жана. Он послушно вытащил карты и выложил их на столик перед колдуньей.
Николетт Монпали: Николетт пришла на кухню и поставила поднос на стол, пока мадам была занята, она вряд ли могла понадобиться. Так, что подперев голову двумя ручками, оперевшись локтями на стол шпионка стала думать о своих делах, о поступившем распоряжении по устранению Робеспьера. Необходимо было встретиться завтра со своими информаторами, дабы быть в курсе что творится в Париже нынче, а еще было не плохо наладить тесный контакт с этим Сешелем, который мог быть довольно таки полезен. К тому же необходимо было навестить Геттара, узнать все ли с ним в порядке, а значит сможет ли он выполнить заказ Николетт в срок. Мадам Ленорман провела несколько раз ладонью над тремя картами, после чего перевернула их по очереди. Первая…брови чуть сошлись на переносице…Вторая…губы сжались в одну линию…Третья…все лицо принимает задумчиво-отстраненный вид…Повсила тишина, гнетущая, такая которая обычно является предвестницей плохих новостей или печальных событий, поселяя страх в сердца тех, кто слышит эту тишину. Наконец, Мария перевела взгляд на Сешеля и заговорила - Редко бывают такие дни и не многим они выпадают…День, когда судьба не определена и зависит от поступков человека и силы иные наблюдают за ним и решают. Возможно сам Бог проявляет благосклонность предоставляя шанс избавиться от печальной участи, либо сам Дьявол старается толкнуть на путь в конце которого неизбежна смерть, - теперь голос звучал как-то устрашающе, а в глазах казалось можно увидеть приговор. – Сегодня, решается ваша судьба. Если обстоятельства сложатся благоприятно, то вы будете жить долго и счастливо. Если же нет – умрете в течение этой недели. Причем обстоятельства во многом зависят от ваших действий, так что ваша судьба в ваших руках. А как распорядятся силы иного мира еще не ясно...ваша судьба решается…они наблюдают за вами и каждый ваш шаг может перевесить чашу весов в ту или иную сторону.
Эро де Сешель: В любой другой день Эро поаплодировал бы мадам, как фокуснику на ярмарке. Как ловко она дала ответ, не дав его, сказала так много, ничего не рассказав – ну просто настоящий политик, хоть сейчас в Конвент. Но сегодня Мари-Жан поверил бы и юродивому, не убей последнего из них Шарлотта Корде: - Благодарю вас, мадам, - спустя несколько веков произнес Сешель, – Я обязательно приду к Вам еще раз, чтобы поведать, не умер ли я. Эро поднялся и передернул плечами, как будто сбрасывая наваждение. Безрезультатно. - Могу я попросить Вас об услуге, мадам? – Эро достал кошелек и отсчитал сумму, сильно превышающую плату за сеанс, - Мне бы очень пригодилась сегодня вечером помощь вашей Николетт. Я принимаю гостей, и моя Марьон просто с ног сбилась, я хочу дать ей отдохнуть.
Николетт Монпали: Мадам Ленорман как-то странно смотрела на Сешеля, то ли как на приговоренного, то ли просто как интересного представителя рода человеческого в данный момент не имеющего судьбы. - Очень на это надеюсь, гражданин Сешель, - ответила совершенно искренне Мария, хотя была не очень уверена, что еще увидит Сешеля, по крайней мере по прошествии недели. Ленорман взяла деньги и пару минут молча смотрела на Сешеля, как бы обдумывая выполнить ли последнюю просьбу возможного смертника, который еще и приплатил неплохо, потом улыбнулась - Очень похвально, что вы так заботитесь о служанке…Полагаю, что эту вашу просьбу я смогу выполнить…Оставьте мне свой адрес и я пришлю к вам Николетт. Кстати к которому часу ее следует к вам прислать?
Эро де Сешель: - В половину десятого, мадам, - Эро, как истинный бюрократ, даже в салоне Ленорман нашел перо, чернила и бумагу, на которой нацарапал адрес, - Я жду Николетт у себя дома. Я крайней благодарен Вам за понимание. Еще некоторое время Сешель забавлял мадам разговорами, после чего удалился «творить свою судьбу»
Николетт Монпали: - Я всегда рада оказать вам посильную помощь, гражданин Сешель, - голосом истинной патриотки произнесла Ленорман. Между тем Мари взяла адрес, запомнила время, когда Николетт следовало явиться в дом гражданина Сешеля, потом какое-то время еще просто беседовала с Эро, который не плохо умел развеселить и поддержать беседу. Когда посетитель удалился, она еще какое-то время задумчиво вертела в руках бумажку с адресом и смотрела на карты, после чего, взяв колоду карт, вышла из гостиной и отправилась сообщить новостью Николетт, что сегодня у нее есть возможность потрудиться на благо Республики, в лице одного отдельно взятого гражданина.
полная версия страницы